К юбилею скульптора Людмилы Ельчаниновой

Имя скульптора Ельчаниновой вписано в историю культурной жизни Смоленска и в историю Смоленского государственного университета. Коренная москвичка, она вместе с мужем – народным художником России Владимиром Ельчаниновым и другими учениками и последователями знаменитого художника-фронтовика Бориса Михайловича Неменского, выпускниками его мастерской в Московском государственном пединституте – в начале 60-х годов прошлого столетия приехала в Смоленск создавать художественно-графический факультет в Смоленском пединституте. И на всю жизнь осталась жить и работать в нашем городе.

На протяжении ряда лет Людмила Александровна преподавала на худграфе, с 1973 года – на творческой работе. Член Союза художников Российской Федерации. Активная участница художественных выставок, в том числе самых престижных. Произведения Л.А. Ельчаниновой хранятся во многих музеях, в том числе – в Третьяковской галерее, в частных коллекциях во многих странах.

Рассказывая о своих работах, Людмила Александровна вспоминает историю их создания – от рабочего эскиза до осуществления замысла в материале, будь то любимая ею белая глина (шамот), керамика, известняк, дерево или бронза. К слову, не всегда и догадаешься, из чего сделана та или иная её скульптура. Как остроумно подмечено искусствоведом Натальей Востриковой в предисловии к каталогу одной из персональных выставок скульптора, керамика в произведениях  Ельчаниновой «притворяется» камнем, гипс – керамикой. В поиске единственно возможной пластической формы художник смело экспериментирует с материалами.

Мне нравится бывать в мастерских художников. По-другому, чем в стенах демонстрационных залов, чаще туманнее, но вдруг – точнее и пронзительней звучат здесь произведения искусства.

Разговаривать с Людмилой Александровной – занятие увлекательное. Несмотря на признание, награды и отличия на всероссийских и международных выставках, а также, что Ельчанинова находится на том жизненном этапе, когда уже не ты работаешь на собственный авторитет, а наоборот, авторитет работает на тебя, она не утратила способности к творческому поиску. Слушая пояснения, рассматривая эскизы и сравнивая их с окончательными вариантами работ, понимаешь, сколько сомнений и труда скрывается за этой, казалось бы, виртуозной легкостью и простотой.

– Сейчас, – говорит Людмила Александровна, –  у людей есть потребность в скульптуре. Сужу по тому, как охотно покупают китайские фигурки. Они в ходу.  Но вкус у большинства людей неразвит. Мало кто бывает в музеях, на выставках. Поэтому нравится натурализм. А искусство настоящее ничего общего с натурализмом не имеет.

Художники могли бы во многом послужить городу. Красивые, запоминающиеся могли  бы появиться уголки. Бываешь в других городах – сколько примеров! Вот газон перед заводом «Кристалл» оформлен работами наших скульпторов – участников Второго симпозиума по камню. На «Кристалле» бывают гости, руководству не безразлично, какое впечатление производит их предприятие, так же, как и окружающая среда. И своих рабочих и служащих среда воспитывает: окурок или обертку от конфеты куда попало не бросишь…

Раз уж разговор коснулся симпозиумов по камню, инициатором проведения которых была заслуженный художник РФ Людмила Ельчанинова, прошу её рассказать о самом первом симпозиуме, который проходил в Смоленске в 1998 году. Помнится, его даже посетила тогдашний министр культуры Российской Федерации Наталья Дементьева.

– На нашем первом симпозиуме, – вспоминает скульптор, – задумано было работать на виду у горожан. Вот почему мы и устроили мастерскую под открытым небом прямо напротив мэрии.

Не получилось поставить эти работы так, как мы хотели. Мы планировали установить скульптуры в разных уголках города. Поэтому ведь и такие разные там темы: от святых до кошек.

Но властям показалось проще так, как это сделали в конце концов  на улице Октябрьской революции: установили всё в одном месте. Стрелку провели и поставили. Обещано было, что там будет разбит сквер. Мы согласились. Однако так ничего и не сделано…

В мастерской Людмилы Ельчаниновой несколько «литературных» произведений: юная красавица с длинными распущенными волосами (образ навеян книгой «Анна и Амедео» Б. Носика об истории любви Ахматовой и Модильяни), сидящая на камне на морском берегу молодая Марина Цветаева, пушкинская Татьяна сидит, задумавшись, на скамейке в саду с опущенной книгой…

Или вот еще потрясающая работа «Птица Феникс», которая несёт на своих крыльях целый город. Самое бы ей место в здании городской администрации…

Три скульптурных экспозиции, объединённые образом мифического героя Икара, выполнены в Латвии, в Доме творчества «Дзинтари». В советские годы там собирались художники из разных республик. Там же в Дзинтари  Ельчанинова лепила и портреты – обобщенные и в то же время декоративные. Первая её работа в камне – «Сон художника».

В подходе к человеку, как подмечено в одной из искусствоведческих статей, главное для Ельчаниновой – эмоциональный ключ. У неё много небольших по размеру произведений, выполненных из белого камня – излюбленного материала скульптора.

Их легко представить себе  и в интерьере, и на улице. Вот бы нашелся кто-нибудь из состоятельных людей, да и подарил хотя бы одну из них вузу, который окончил, а еще лучше – областной библиотеке, ведь в её читальных залах приходилось заниматься всем. 

Однажды мне довелось быть свидетельницей того, как на выпускной вечер в школу, в которой сам когда-то учился, пришел молодой человек – директор какой-то фирмы. В школе его помнили. Присутствующим с гордостью было объявлено, каких высот добился бывший ученик. А тот, в свою очередь, поздравил 11-класников и каждому из медалистов (их было не меньше десяти) вручил по пакету с ценным подарком. Так, во всяком случае, было сказано. Помню, я тогда подумала, что приятно, конечно, но лучше бы он не медалистам, а школе своей  подарил что-нибудь из категории вечного:  произведение искусства, например. И прославился бы не меньше, и память, и воспитательный момент. Причём не только красота, но и пример для подражания.

Особое место в творчестве скульптора Ельчаниновой занимает так называемая ландшафтная керамика – для формирования среды обитания.  Девушки-цветочницы из красной глины, белые вазы, напоминающие по форме античные амфоры. И то, и другое предназначено для украшения газона или такого уголка в парке, где можно посидеть на скамеечке, отдохнуть, полюбоваться.  В них помещается горшок с цветами, петуниями, например. Сейчас появилось довольно много коттеджей, дворики ухоженные. Ландшафтная скульптура придаст им индивидуальность, «лица необщее выраженье», так сказать. Для ландшафта керамика вполне подходит, так же, как и камень. Людмила Александровна говорит, что при обжиге этот материал обретает очень большую прочность. В Прибалтике, например, даже фонтаны делают из керамики. А ведь климат там практически такой же, как и у нас.

Когда Л.А. Ельчанинова работала над эскизами к памятнику княгине Марии Клавдиевне Тенишевой, я часто забегала к ней в мастерскую. Образ этой выдающейся женщины, столько сделавшей для Смоленска и культуры России в целом, сложился в воображении скульптора давно.

– Тенишеву мне давно хотелось сделать, – рассказывает Людмила Александровна. – Ещё когда Альберт Георгиевич Сергеев работал над своей композицией супругов-меценатов М.К. и В.Н. Тенишевых. У него они вдвоём – исторические личности. А мне хотелось показать беспокойную творческую натуру Марии Клавдиевны – человека  очень широкой души. Она была меценаткой, причём не просто покровительницей. Ей хотелось и крестьян воспитать… Она сумела привлечь в Талашкино, в своё поместье, которое бесконечно любила, лучших художников того времени. А что значит привлечь? Это дать им возможность спокойно пожить и заработать.

Репин семь портретов её написал, и ни один из них не нравился мужу! Но она беспрекословно платила, поскольку знала, что Репин талантливейший художник, что он нуждается, и ей хотелось его поддержать. Это ведь ещё до Пенатов было, до той благополучной жизни и старости Ильи Ефремовича Репина, о которой всем известно.

Тенишева пригласила в Талашкино Врубеля, которому в тот период совершенно не на что было жить. И он приехал на целый год со своей женой – знаменитой оперной певицей Н. Забела-Врубель. Мария Клавдиевна в буквальном смысле спасла их от голодной смерти! С Врубелем она знакома была давно: он бывал у них с князем ещё в Бежице.

Судя по её книге «Впечатления моей жизни», женщина того времени, умная, передовых взглядов, Тенишева делала себе биографию.

Музей «Русская старина» Тенишевой подарила Е.К. Святополк-Четвертинская,  её соратница и близкая подруга, которая очень много сделала для поддержания начинаний Марии Клавдиевны.  Святополк-Четвертинская преклонялась перед Тенишевой, бесконечно уважала её как сильную натуру и просветительницу. Дворянка в нескольких поколениях,  она понимала, что все сокровища, которые собирала Тенишева, – это для будущих поколений, не для себя.

Вот почему мне и захотелось сделать княгиню вот такой энергичной, встречающей всех просто на тропинке между Теремком её любимым и школой. Она как бы возвращается к нам из XIX века и идёт навстречу людям века XXI. Один художник сказал мне, когда я привезла коллег посмотреть место, где задумала установить памятник, что скульптура здесь потеряется. На что  я ответила: это мой замысел!

Памятник такой женщине не должен быть помпезным, на пьедестале. Не должно возникнуть ощущение, будто приходишь с челобитной… Образ Марии Клавдиевны открывается как бы вдруг, словно она идёт нам навстречу. Она мелькает везде… Незабытый образ…

В 2007 году, зимой, в Смоленск прибыла группа кинематографистов снимать фильм о Тенишевой. Рабочее название проекта было «Забытый образ». Снимали они в «Русской старине», где тогда ещё располагалась Художественная галерея. А вечером решили прогуляться по городу, по улице Тенишевой. И забрели ко мне в мастерскую на огонёк. Вышло случайно. Им кто-то сказал, что здесь располагаются мастерские художников, и они наугад зашли. Но, видимо, канцелярия небесная сработала, чтобы мы встретились…

Первое, о чём они спросили: жив ли в памяти сегодняшних смолян образ Тенишевой? Прибыв в Смоленск, они спрашивали у горожан, известно ли им это имя? Потом режиссёр рассказывал о своём ощущении, будто что-то такое мистическое происходит: всё получается, всё сходится… На Блонье какой-то человек продавал пейзажи. Оказалось, это потомок управляющего, который служил в Талашкине. Встреча их поразила.

Когда они ко мне пришли в мастерскую,  я им рассказала о проекте памятника Тенишевым работы Альберта Георгиевича Сергеева, о том, что кому-то нравится его работа, кому-то нет, но вообще «пробить» памятник – это очень трудно. Так что я стала им доказывать, что название «Забытый образ» здесь не подходит, Тенишева не забыта.

Пусть, говорю, актриса ваша походит по городу, как будто она вышла из прошлого, встретится с художниками нынешнего века…

Идея понравилась. Я познакомила гостей с Владимиром Васильевичем Ельчаниновым, мастерская которого располагалась в этом же здании, они у нас засиделись допоздна и попросили разрешения назавтра снова придти. И действительно пришли – после съёмок, которые вели в Талашкине.

Я показала им свои наброски будущего памятника Тенишевой и рассказала о задумке установить фигуру именно в Талашкине. И чтобы над ней был Храм святого духа, а творения её – Теремок и школа – справа и слева. Весной, на день рождения Марии Клавдиевны, здесь всё в одуванчиках, так красиво!

И тогда режиссёр предложил снять эпизод для фильма, как я эту свою задумку начинаю лепить. Я ответила, что это невозможно, потому что скульптура начинается с каркаса, который потом облепливается, но каркаса у меня ещё не было. (Кстати, фильм о Тенишевой вышел в 2009 году. Режиссёр Валерий Демин прислушался к доводам Л. А. Ельчаниновой. Картина называется «Княгиня Тенишева, или В поисках утраченного образа». Авторы избрали форму, которую они назвали «эскизами киноромана». В нём исповедь княгини, взятая из её воспоминаний, переплетается с исповедью другого документального лица – актрисы Раисы Мигуновой –исполнительницы роли Тенишевой, которая, действительно, словно бы переместилась из прошлого в наше время. Она беседует с хранителями музея, художниками, современными мастерами, вышивальщицами и т.п.).

- И когда кинематографисты уехали, я подумала: столько совпадений, какие бы ни возникли сложности, во что бы то ни стало я должна сделать этот памятник!

Спасибо спонсорам моим А.Е. Ракитину с женой и руководителю Фонда Тенишевой Н.К. Клочковой, которая  взялась «пробивать» этот проект. Художнику с чиновником сложно друг друга понять  – разговор тяжёлый.

Я всегда хотела именно в Талашкине сделать памятник. Причём, только одной Марии Клавдиевне. Князь редко бывал в Талашкине. В Питере у него было училище, которое Осип Мандельштам окончил, Владимир Набоков, другие знаменитости. Училище отнимало много времени, увлекало его, он был городской житель. А Мария Клавдиевна сельскую жизнь обожала.

Экскурсоводы рассказывают, что свадьбы часто приезжают в Талашкино, а к памятнику-то ещё больше будут приезжать!

Добавить комментарий