Практика

Такое же ощущение у меня и от учебного корпуса медицинского института.Недаром же, в былые времена, они уживались под одной университетской крышей. Здания других вузов города, как не намоленные храмы: светло тепло и пусто. Словом: « VivatAcademia! …»

Смешно, но в какой – то мере это обстоятельство повлияло на выбор моей профессии.Исходная позиция была такова: обрети форму, а содержание подтянется.Конечно, хотелось бы учиться в Ленинградском университете, или в «Герценовке», но это явно не наш «калашный ряд».

Короче, я - студентка третьего курса филологического факультета. Скоро идти на активную практику в школу. Я боюсь. Чего? - и сама не знаю. Но прежде меня ожидает своеобразный «обряд инициации» – встреча с наставником – методистом.Это одновременно и волнует, и успокаивает.

Сегодняя несу ему подробный конспект урока.Время, которое назначено мне - неудобное, вернее, оно неудобно Сашке, моему парню.Но всем известенмем: «Надо, Федя, надо!».

Познакомились мы с Сашей в Доме художника на вернисаже «Мой любимый Смоленск». Я шла с рынка, встретила девчонок из нашей группы, и они меня туда затащили.Это был дебют молодого художника - урбаниста.Художник оказался молодым симпатичным парнем. Его работы привели всех в восторг. Мне они тоже понравились.

Потом ему дарили цветы, брали автографы. В моей сумке не оказалось ни буклета, ни ручки.В пакете был только полный набор овощей для борща, а сверху лежал большой пучок кудрявой петрушки.Я его вынула, встряхнулаи вручила художнику.Он улыбнулся и дал мне свою визитку с адресом и телефоном его мастерской.Девчонки обзавидовались.Кстати, в древних легендах упоминается о колдовской силе петрушки.

Все, все, - бегу в институт.Уже немногоопаздываю на консультацию.Двести тринадцатая аудитория.Приоткрываю дверь, – никого. Вхожу в кабинет, располагаюсь со всем своим имуществом: методичками, лекциями, школьными пособиями,словарями. Просматриваю конспект урока, кое-что повторяю наизусть.

За дверью слышу шаги.Входит Он, тот,кому я априори доверяю.Встаю, как школьница.

Рассматриваю его с интересом:

«Росточком не больно – то вышел, но мой Сашка и того меньше, со мной один в один. Методист одет не с шиком, но аккуратно, знать жена заботится.Лоб высокий, ленинский, портит его только кудряшка, как у утки на хвосте».

Улыбается:

-Ну, тис, с чем пожаловали?

Достает ключ из кармана, закрывает дверь.

-Чтобы никто не помешал, - поясняет.

Кладу тетрадь на преподавательский стол - подробный конспект первого в моей жизни урока, в прямом смысле, плод моих бессонных ночей.

Но, вообще, я считаю, что такие «пошаговые»конспектыс предполагаемыми ответами учеников, ровным счетом, никому не нужны.Учитель практически ведет свой урок, как пилот -«по визуалу».Быстрая смена ситуаций, как быстрая смена погоды за бортом самолета. Только интуиция и импровизация поможет удачно посадить столь хрупкую конструкцию на заброшенный аэродром. Конечно, все должно быть основано на хорошем прочном знании «матчасти».

Короче говоря, я готова к уроку, и методист мне нравится.Вот он берет мою тетрадь, на голубой обложке которой буйно цветет японская сакура, и углубляется в чтение.Перевожу дух,готовлюсь отвечать на его вопросы.Но их долго нет, и я волнуюсь. Перелистывая очередную страницу моего фолианта, и не поднимая головы, он вдруг говорит: «Раздевайтесь».

Я замираю.У меня синхронно открывается рот, и выпучиваются глаза.

Мозг лихорадит:

-Все, сошла с ума, скатилась с катушек, чокнулась за время подготовки к уроку.Мне Сашка говорил, что я уже стала, как одержимая.

Я сощурилась и посмотрела на преподавателя, стараясь не встретиться случайно взглядом.

Ну, ничего не совпадало: его фигура, сосредоточенное лицо и услышанные мною слова.Может, звукоряд опередил видеоряд?Сердце стучитнабатным колоколом. Во рту – сухо.

Факт налицо –студентка помешалась.Скорую, ей нужно вызвать самую скорую помощь, -думаю о себе в третьем лице.Но кто ее вызовет? - только Сашка!

Фантазии мне и по жизни не занимать.Мысленно, я уже в приемном покое,близ лежащей психбольницы на улицеимени Войкова – известного убийцы.Мы с ребятами когда - то шутили, что по закону « парных случаев»рядом с пединститутом – дурдом, с физинститутом – роддом, финансовый институт угнездился около тюрьмы, а мединститут соседствует с кладбищем.

Но сейчас мне было не до шуток.Набегает, как цунами, очередная паническая волна.

Путаются мысли.Нет, пусть меня отвезут лучшев Гедеоновскую больницу, там прекрасный старый парк.

Титаническим трудом налаживаю диалог с самой собой:

-Что он спросил?

-Нет, он не спросил, он сказал – раздевайтесь.

-В каком смысле? Что это, шутка?

-Это - слуховые галлюцинации…,значит, - жди зрительных!

Мой внутренний бред продолжается.Мысленно я уже в серой смирительной рубашке с завязанными сзади длинными рукавами. Рядом стоит медсестра со шприцем успокоительного средства.За дверью плачет мама:

-Я же тебе говорила, не иди в Пед., иди в Мед.В семье должен быть свой врач, чтобы в больнице тебя не отравили или не зарезали.

-Поздно, мама!

В открытую фрамугу ворвался свежий ветерок с улицы.Так, спокойно. Надо преодолеть скованность. Украдкой оглядываю помещение.На стенах висят портреты.Это кто? Гоголь? Он мне не помощник.Вот этого я знаю – это ж…

Мельком глянула в окно.

На улице сумерки, почти ночь.

Появились видения из серии «Капричиос».Констатирую: Франсиско Гойя.«Сон разума рождает чудовищ».Нет, это не Гойя, это - Дали. Сашка мне растолковывал разницу, ноя уже не помню в чем она.

Теперь это совсем неважно. Я – чудовище. Мне нельзя в школу к детям!

Снова слышу его голос:

-Раздевайтесь и ложитесь.

-Кто это сказал? Он!

В моей сумочке, брошенной на стол, забарахтался и застонал телефон.Мне не нравился этот бодренький рингтон, но сейчас он вернул меня к действительности.

Не доставая его,схватила сумку за одну ручку и кинулась к двери.

Ключ повернула в одно мгновение. Я уже в коридоре.Каблуки выбивают дробь из лестничных ступенек, подобно бешеному ксилофону. Вестибюль, крыльцо, еще пять ступенек, распахнула махом тяжелую дверь.

Поперхнулась весенним воздухом, бегу через дорогу, визг тормозов.

-Марина, ты куда? - кричит мне вслед Сашка.

Догнал, схватил за руку.

-Что случилось?

Я его не вижу.

-Успокойся.

Заплакала.

На следующий день в школе методист вернул мне тетрадь и спокойно спросил:

-Почему вы вчера убежали?

Я молчала, опустив голову.

Потом медленно пошла к выходу, не оглядываясь, -  боясь превратитьсяв мифический соляной столб жены Лота, после разрушения Содома и Гоморры.

Больше я не ходила на консультации, не предъявляла конспектов, не оставалась на разбор уроков, даже своих.

За педпрактику мне поставили «отлично».

O tempora! O mores! (с лат.) — «О времена! О нравы!» - может воскликнуть читатель, вглядываясь в глубину минувших лет. 

***

Но не торопитесь с выводами, а лучше вспомните знаменитое выражение: «Никогда такого не было, и вот опять».

«15 мая 2020 года.

Студенты МГУ имени Ломоносова опубликовали открытое письмо против домогательств в университете. Авторы потребовали создать отдельный регламент,вкотором будутзакреплены принципы общения преподавателей и студентов…»

Москва, 15 мая. 2020/ТАСС/пресс-служба министерства.

Ответ на открытое письмо:

«Минобрнауки РФ осведомлено о письме студентов Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова о домогательствах со стороны преподавателей вуза. Это недопустимо, в ситуации необходимо разбираться…»

26 мая 2020

Выпускники СПбГУ призвали ректора признать проблему харассмента в вузе и принять меры.

Автор: Ткачева Людмила

Фотогалерея