Худграф в СГПИ создавался не без приключений. Вот что вспоминает один из ветеранов факультета: «Когда из упаковочных ящиков извлекли части гипсовых фигур Аполлона, Венеры, Копьеносца, в институте началась паника. Из газет и бечевок соорудили лифчики и трусики на разъемные части фигур. Сначала все скульптуры спрятали, а затем с них удалили «лишние части» тела».
* * *
В январе исполнилось 50 лет со дня смерти моей бабушки Татьяны Павловны – советской крестьянки, работавшей от зари до зари без зарплаты (за трудодни, которые называл народ «палочками») на колхозных полях. Вот ее фотография, где она боронует поле сразу на двух лошадях – одну ведет под уздцы, другой правит вожжами. «Глазки боятся, а ручки делают». Это не пословица. Это стержень всей ее неимоверно тяжелой, но светлой и очень правильной, божеской жизни.
* * *
Политик беседует с премьером: «В России ведь особые условия. Кругом плюс 20, а у нас ноль. В 20 раз холоднее!» В этой фразе вся суть нашего очень громкого политика. Только он может 20 разделить на ноль. Конечно же, это бесподобный Жириновский.
* * *
Показатели коррупции в нашей области несколько уменьшились, – докладывает очень «большой» милиционер, – и хотя взяточников было выявлено довольно много, сумма взяток недостаточно большая. И количество, и размер регламентированы?
* * *
Я хорошо помню, кто и где дал мне впервые кусочек сыра. Его вкус потряс меня. И попробовать еще раз сыра стало заветной мечтой моего голодного детства.
* * *
Вожатые заметили, как ночью собственный сторож пионерского лагеря залез в склад с продуктами. Утром при разборке у начальницы сторож упорно отпирался, а она (заводской профсоюзный активист, старающийся быть интеллигентом) его «дожимала»:
– Не могу же я не верить вожатым. Они комсомольцы и имеют даже своего рода культуру.
* * *
Вроде бы доцент К. и не отличался большими дефектами речи, но почему-то во время поисков парторга В.А. Дзюбалова он спрашивал: «Дзюбалога не видел?»
* * *
Столяр, признав свою зарплату непозволительно низкой и считая, что в России наступила полная свобода, заявил письменно, что будет выполнять только ту работу, которую сочтет нужной, и вывесил на столярке объявление: «Столяр на месте с 8 до 830 и с 14 до 15».
* * *
Всеобщее нынешнее невнимание к орфографическим ошибкам и опискам приводит к анекдотическим ситуациям.
Выступления ораторов на торжественном вечере планировали сопровождать видеорядом на экране, а открыть мероприятие решили выразительным эпиграфом – строкой о прошлом из одного стихотворения. И под звуки гимна стоящая аудитория увидела на экране крупную, красиво набранную строчку: «И горда я славным пошлым».
А вот еще пример. Докторант свой отчет о научной работе начинает словами: «В течение года мною проедено все по намеченному плану».
* * *
Прошлым летом я буквально остался на бобах.
Ведь знаю же, что «передовой» опыт агротехники, блистающий в мельтешащих перед глазами «Энциклопедиях», весьма сомнителен, а попался. В самый разгар посевной вычитал, что картошка особо хорошо родится в одном гнезде с бобами. И земля при этом лечится! И внедрил эту технологию.
Бобы дружно взошли на картофельных харчах на неделю раньше своего кормильца, достигли полутораметрового роста, закустились, налились. Хороши были бобы! А что же картошка? А она, естественно, зачахла под бобовым пологом, как в еловом лесу.
* * *
Мой аттестат доцента выдан Высшей аттестационной комиссией при Министерстве высшего образования СССР, аттестат профессора – Государственным комитетом СССР по народному образованию, что уже выглядит не столь естественно и солидно. Сейчас же такие аттестаты выдает Федеральная служба по надзору в сфере образования. Осталось только это поручить управлению исполнения наказаний.
Вот только к таким заметным результатам и приводит зуд постоянной реорганизации и размножения чиновничьих структур.