Эта выставка в Доме художников на Б. Советской привлекла внимание многих смолян и гостей города. На двух этажах выставочной площади разместилось почти 170 живописных работ. Их автор – заслуженный художник России Юрий Попов. Экспозиция посвящена 45-летию творческой деятельности автора.

В поисках истины

- Привет, Юра! Поздравляю с выставкой.
- Здравствуй Володя. Давно не виделись. Как впечатления от выставки?
- Прочитаешь в журнале. А вообще-то надо бы поговорить без этой торжественной суеты открытия.
- Давай завтра в 12.
- Годится.
С Поповым знакомы мы давно, ещё с юности. И общих друзей у нас в Смоленске немало. Сколько же воды в Днепре за 45 лет утекло! Сколько же судеб людских это время перелопатило, перемешало. Какого вверх взметнуло, а кого в бездну кануло. Это о них, и это о нас обо всех рассказывают полотна художника Юрия Ивановича Попова. О нас грешных в круговерти мироздания повествуют, нет – кричат картины его.
Вот этот крик: пять широко раскрытых ртов в картине, названной подчёркнуто обыденно - «Хоровое пение». Какое здесь, к чертям, пение, когда это вселенский вой о несбывшемся, плач о призрачном будущем и беспросветном настоящем. Только талантливая рука художника скупыми мазками, чередуя свет и тени, способна вызвать такое щемящее чувство у зрителя. Уже потом видишь лица поющих (или кричащих?). Они разные. Каждый поёт о своём, о своей боли. Художник сливает их в общую, хоровую боль.
А эта картина называется «Тальянка». Сразу вспоминается есенинское: «я и сам когда-то в праздник спозаранку...». И колорит картины под стать глазам поэта – синий. А содержание... Ну где же она, эта тальянка? Вглядевшись, замечаешь гармониста. Мелко, на заднем плане. Рядом ещё две фигурки. А песня, она вырвалась на передний план наполовину спиленными деревьями, из белёсых срезов которых пробились уже, выбросили листву молодые побеги. Из ствола проступает фигура человека. А вдали у горизонта пробиваются сквозь крыши деревенских хат купола церквушки. И плывёт над горизонтом то ли радужный корабль, то ли разноцветный привет из далёкого детства гармониста. Такая вот философская тальянка. Да и вся живопись Юрия Попова – это философские размышления о жизни, о смысле бытия, о мирозданьи.
Невольно задержал внимание у картины, связанной и с минувшим праздником, и с типичной ситуацией в жизни многих художников. «Скоро Новый год» - так называется произведение. Это, пожалуй, одна из немногих наиболее реалистичных картин на выставке. Сюжет прост, как правда. Сидит у своей картины художник. Перед ним на грубом столе пустой стакан, палитра и кот спиной к зрителю – друг и собеседник. Лампочка на проводе вместо люстры и другие детали быта не оставляют сомнений в степени благоденствия хозяина.
- Это, похоже, автопортрет, Юра? - спрашиваю Попова.
- Можешь считать и так, - улыбнулся. - Как тебе нравится, так и считай. Понравилось?
...Мне понравилась самоирония художника. Ведь подтрунивать над собой не каждый способен. Для этого, кроме юмора, ещё и уверенность в себе надо иметь. А в такой обстановке, изображенной на холсте, могли оказаться многие наши общие друзья, - прекрасные художники. И Степан Новиков, и Лёня Кашевский, и Витя Осипов, и Олешковский Валера, да и Вадим Пресняков с Валерой Ласкиным и Славой Марышевым. Всем им царство небесное я пожелал в рождественские дни.
Заметив на открытии выставки народного художника России Вячеслава Самарина, не мог не спросить его о впечатлении от выставки.
- Хорошее впечатление, - отозвался Самарин. - Потому что здесь я вижу настоящее творчество. А то ведь у нас многие художники пишут годами этюды натурные. А этюды – это как диктанты в школе, которые нужны, чтобы грамотно писать сочинения. Но наши многие до седых волос всё «диктанты» пишут и пишут. А здесь я вижу «сочинения», картины. Этого зритель от нас и ждёт. Это и называется творчеством. Можно с Поповым не соглашаться. Но он творец, он в профессии по-настоящему находится, и это вызывает чувство сопричастности. У него совершенно нет коммерческих работ. Это когда пишет человек, а сам думает, как бы картинку лучше продать.
- Мне это тоже очень симпатично в Попове. В наш-то век чистогана! Достойна всяческого уважения такая позиция художника.
- Редкое качество и очень поучительное для молодых людей.
- А что касается тематики его работ?
- О смысле жизни они все. По другому даже не скажешь. Даже вот в маленьких этюдах его – это всё равно размышления о смысле жизни. Это, собственно, главное, что и должно нас интересовать.
- Мне видится, что маленькие его этюды с натуры – это не зеркальные отражения, а пропущенные сквозь внутреннюю творческую призму произведения.
- Я бы добавил, что вот эти его этюдные импровизации есть строительный материал для будущей большой, метров 5 на 5, картины. Больших успехов ему желаю.
Тут бы и закончить, но Вячеслав не был бы Самариным, если бы в заключение не сострил. «Будь я государством, - заявил он весело, - я бы всем этим любителям «диктантов» платил бы только за то, чтобы они не писали. Пусть бы отдыхали себе ребята». Ну что здесь добавить? Только то, что на выставке много по-настоящему интересных живописных сочинений. Читай и думай.
Диалог
На следующий после открытия выставки день пришёл я в Дом художника чуть пораньше намеченного часа. Вглядывался в картины, размышлял. Вскоре стремительной своей походкой примчался и виновник события. И тут же был привлечён к ответам.
- А скажи-ка ты мне, Юра Попов, кто ты такой на этой земле?
- Да вроде как бы художник... Товарищ твой.
- И это правда, - подтвердил я подчеркнуто серьезным тоном. Пришла пора диалога, и я спросил: - Ты счастлив, Юра?
- Я счастлив тем, что всю жизнь занимаюсь любимым делом – станковой живописью. И ещё, как театральный художник, оформляю спектакли, - ответил Попов. И, чуть помедлив, добавил: - А вообще это выставка грустного человека, которому очень непросто живётся в настоящее время.
- Мы познакомились, когда ты был главным художником в нашем Смоленском драмтеатре...
- Это было светлое время. Время надежд и исканий. Настоящая творческая атмосфера была в театре. Потом я пять лет жил и работал в Москве. И там оформлял спектакли. Меня всегда согревал тот факт, что в оформлении театральных постановок в своё время принимали участие такие великие мастера живописи, как Коровин, Бенуа, Рерих, Сомов и другие. Каждый вносил свою свежую струю в сценическое решение.
- Считается, что театральная сцена заставляет художника мыслить объёмно, образно, метафорично. Всё это я нахожу и в твоих картинах. Это же не случайно?
- Конечно нет. Но, думаю, что не сцена прибавила мне метафоричности, а метафоричность моего восприятия мира привела меня к сценографии.
- Логично. На выставке выделяется цикл работ о художниках, объединенный названием «Сопричастность». Причем в картинах просматривается манера письма каждого из этих великих художников. Будь то Ван Гог, Модильяни, да любой из изображённых тобой. Чувствуется творческий дух каждого.
- Приятно, что ты уловил то, что я подразумевал, работая над этими картинами. Мы часто знаем великие произведения, но не знаем самих художников. Я постарался исправить этот пробел. Ведь художник как бы размазывает всякий раз себя по полотну картины. Если, конечно, он настоящий.
- А что для тебя важнее, композиция или цветовая гамма?
- Для меня важнее всего тема, которая пронизывает все мои картины вне зависимости от колористики. Это сквозная забота о дне сегодняшнем человечества и дне будущем. Не красная, зелёная, синяя красочка объединяет все мои картины, а щемящая боль за всё, что будет с нами. Меня волнует философско-поэтическое осмысление мира. Во всём этом большая-большая грусть.
- Знаешь, Юра, мне запал в душу твой этюд, где волк воет на луну. Ведь порой и самому завыть хочется.
- Да, есть от чего. Я очень озабочен многими духовными проблемами вокруг. Душит культуру общество потребителей.
- На афише, приглашающей на выставку, есть фраза: «не для гламуристов». Что для тебя гламур?
- Для меня это подмена понятий, Володя. Вместо культуры – субкультура. Вместо красивого – красивость.
- Всё для того, чтобы впарить «потребителям свой низкопробный товар, ориентированный на их низкий вкус? - развиваю тему.
- Вот именно. Гламур существует для того, чтобы оправдать сущестование всего непотребного, пошлого, грязного. У гламура нет проблем. Вот художник рождается, чтобы сердцем чувствовать свои и чужие проблемы. И отражать их в своём творчестве, чтобы они быстрей решались властью, обществом. И вся эта выставка сделана на одной щемящей боли за всё живое на земле. Искусство существует для того, чтобы люди не оскотинились. И если государству безразлично искусство, то ему и наплевать, что будет со страной дальше. А власти, похоже, нужен «Дом-2» во главе со «светской львицей» Ксюшей Собчак, и нужны гламурный Боря Моисеев с визажистом Зверевым.
- Так их же сейчас делают образцами для подражания. Не зря же их телевидение день и ночь показывает. В этом-то вся и беда. Это у нас в молодости героями были космонавты, лётчики, геологи, строители. А сегодня – гламур. Это отвлекающий маневр сытости, пытающейся завуалировать своё ничтожество внешней респектабельностью. Цветастая пыль в глаза людям.
Когда тебе, Юра, лучше работалось, в советское время или сейчас?
- Знаешь, я гнёта тогда не испытывал. Я был абсолютно свободен. И за мольбертом, и на театральной сцене. Сейчас сложнее, потому что обыватель требует искусства на свой вкус, и многие идут у него на поводу. И режиссёры тоже. Всё за монету.
- Судя по этой выставке, у тебя изболелась душа о сегодняшней России.
- Да, это постоянная боль!..

Вместо эпилога
Живопись Юрия Попова – это сплошная метафора. Это рисунок, цвет и композиция, сплетённые воображением художника в один только ему подвластный образ. Это поэзия на холсте. И как всякая настоящая поэзия она находит отклик в душах людей.
Из великого множества представленных на выставке картин, обращусь к двум совершенно не похожим по сюжету, но сопричастным по названию: «Битва» и «Поединок». В первой перед зрителем зловещее переплетение колючих веток, как длинноиглая колючая проволока, загораживающая светлый голубой мир мечты и творчества. На другой картине – поверженный тореодором, но ещё готовый к новой схватке мощный бык. Аллегория понятна: борьба добра со злом...
Юрий Попов ведёт свой поединок на стороне добра. Сорок пять лет длится этот напряжённый раунд. Побеждённых нет. Бой продолжается. «Это глубоко народный художник по содержанию, судя по тому, как он относится к искусству, - сказал на открытии выставки народный художник России, непререкаемый мэтр смоленских живописцев Владимир Ельчанинов. - Он нашёл свою тему и упорно над ней работает. Его творчество незабываемо и очень интересно».
И в заключение – о грусти, сопровождающей всё творчество Попова. Смею утверждать, что грусть эта светлая. На выставке я не мог отделаться от ощущения, что картины слегка подсвечены изнутри. Потом вдруг озорило: да это художник душу свою вложил в каждую из них. А она у него – светлая.