Горькая страсть полонеза Огинского. Глава 6, 7

- Ядька - паненка сможённая, - говорил он в каком-то пренебрежённом тоне или высокомерии, наморщив свой прямой орлиный нос, - но всё равно она женщина. А женщине что в первую очередь надо: удачно выскочить замуж и всё. Я вот не понимаю вас, мужланов, которые сопли распускают перед некоторыми дамами. Мне то так: не идёт к тебе баба на сближение, ищи другую, но чтобы перед ней сопли распускать, это не по мне.

Может за такое отношение к женскому полу Тад пользовался особым уважением своих сверстников.

- А хочешь я этой Ядьке прямо скажу о твоём западе на неё? – однажды предложил он Веславу, у которого он в очередной раз расспрашивал о соседке Ядвиге Вронской. – Да подойди к ней и скажи: «Ты мне небезразлична, давай дружить и записки писать друг другу или письма».

- Что ты! – даже испугался Веслав.

- Ладно, - хлопнул по плечу Веслава Тад. – Вот станешь офицером, тогда она сама припадёт к твоим брешным ногам с кавалерийскими шпорами.

Тад тоже решил поступать в военное училище, он давно, в отличие от Веслава, изучил все польские военные училища и остановился на Варшавском кавалерийском. Но в последнее время вдруг передумал и решил идти в Познаньское училище бронетанковых войск.

- Знаешь, - однажды, когда Веслав и Тад прогуливался после занятий по набережной Муховца, сказал ему Тад. – Вот я присмотрелся к этой твоей Ядьке, но скажу я тебе, больше чем гонара – в ней ничего нет. Но женой домашней она будет что надо.

- Ну, она же читает французских классиков и английских.

- Читает?! Мамка её заставляет читать. Я слышал как она сама говорила своей подруге, как ей надоела мамка с её интеллектуальным наездом…

Но неожиданно в направлении «военной специализации» оказал на Веслава приехавший в их гимназию с беседой по военной профориентации преподаватель военного училища связи, находящегося под Варшавой, поручик Владомский.

- Связь: телеграфия и особенно сегодня радио имеет большую перспективу, - рассказывал он. – Это и пеленгаторы, это и разведка, и ещё есть много новых мировых разработок. Если идти сегодня в военное училище, только к нам.

А, отобрав по рекомендации директора гимназии гимназистов, которые имели хорошие оценки по математике, среди которых был, конечно, и Веслав, он долго рассказывал им о перспективах их будущей военной специальности, что, в конечном счете, убедило Веслава поступать в их училище связи.

Он уже не раз представлял себе, когда он в военной форме курсант военного училища, пройдётся возле дома Вронских и, как бы невзначай, встретит эту гордую непреступную красавицу Ядвигу. И тогда она уже обязательно оставит свою гордость и недоступность и обернётся к нему всем своим существом…

И вот Веслав уже курсант военного училища связи… Первые его каникулы. Он ждёт приезд Тада и вот они вместе шествуют по улицам Бреста в новенькой курсантской форме, а потом пьют чай на шикарной террасе дома Звенковичей, из которой можно хорошо наблюдать за домом Вронских.

- Ядвига их вчера со своей мамой на каком-то шикарном автомобиле уехала, - как бы читая мысли Веслава, сказала мать Тада, очевидно знавшая от сына об отношении Веслава к Ядвиге. – Мама их любит летом на воды ездить, у неё с желудком что-то не в порядке. Ну, и доченьку берёт с собой всегда.

- А, - махнул рукой Тад. – Это видно их дядя Эдгар к ним приезжает на своём кабриолете.

- Не скажи, - загадочно улыбнулась мама Тада. – Эдгара я автомобиль хорошо знаю, но там какой-то молодой человек крутится возле них около месяца.

Веслав знал, что Ядвига планировала поступать в Варшавский университет, но потом оказалось, что поступила Ягеллонский университет в Кракове. Хотя конечно он бы желал видеть Ядвигу в Варшаве, и тогда можно было бы в дни увольнительных найти Ядвигу в её университете. И он на это очень рассчитывал.

- А я бы вас вот познакомила здесь с двумя прекрасными девушками Эдитой и Майей Кучинских. Они живут в Варшаве, отец их какой-то большой торговый делец и недавно даже купил особняк бывшего имения Яблонского в десяти километрах от города… Очень милые, благородные девушки, увлекаются живописью, балетом.

- Ну, мамка, тогда я не хочу с ними встречаться, - сделал разочарованный вид Тад.

- Это почему же? – удивилась мама.

- Потому что будут заставлять позировать и весь день о мировых художественных шедеврах рассказывать.

- Ну, Тад, ты как бы так и останешься женским скептиком. А я думала: тебя военное училище исправит, - засмеялась мама Тада.

А на следующее лето, по приезду в гости к Таду, Веслав узнал, что Ядвига бросила и свой Краковский университет и уже вышла замуж за сынка какого-то крупного варшавского коммерсанта, занимающегося производством строительных материалов. Сынок этот тоже оказался офицером, но служил в каком-то военном ведомстве в самой Варшаве.

А мама Тада познакомила их всё же с очаровательными и милыми девушками Кучинскими. Веслав вместе с Тадом и этими девушками сходили даже на два спектакля, приехавшего на гастроли в Брест Варшавского театра драмы, но на этом знакомство Веслава с девушками Кучинских закончилось, и остаток своего последнего курсантского отпуска он провел, помогая родителям по сельскому хозяйству в их фольварке…

Глава 7

После заседания политбюро Сталин оставил в своём кабинете Берия и Молотова. Прохаживаясь по кабинету, он произнёс следующую фразу:

- Воссоединение западных земель Беларуси и Украины мы сделали. Это я считаю – важный этап для народов Беларуси и Украины, да и для всей страны. В мире поэтому поводу неоднозначные мнения, хотя многие понимают, что это лучше, чем эти территории были бы под Германией. Я так понимаю это, товарищ Молотов?

- Да, товарищ Сталин, поэтому эту нашу операцию по воссоединению западных белорусских и украинских земель подавляющее большинство народов не считают агрессией. Особенно учитывая возрастающую агрессию Германии в Европе, - ответил Молотов.

- Наши временные дружественные отношения с Германией не могут носить в будущем стратегический характер. Национализм с истинным коммунизмом не может иметь ничего общего и это понимают все серьёзные политики мира. Но все играю в свои игры, - Сталин остановился напротив Берия и, взглянул в его глаза. Тот понял, что в эти слова адресованы сейчас ему.

- Многие из них играют в очень опасные игры, - Берия поправил пенсне на своём лице. – Особенно английские политики. Принц Эдуард откровенно заявляет о своей симпатии нацизму…

- Идеи милитаризма, оправдывавшие дискриминации и уничтожение лиц не арийских рас, провозглашённые в книге Адольфа Гитлера «Майн Кампф» уже начинают действовать. В ней Россия воспринимается как пространство для территориальной экспансии, ядром которого некогда были германские лица, вытесненные или уничтоженные евреями в ходе большевистской революции. Для германской нации особыми врагами являются, согласно идее этой книги, евреи и славяне, - Сталин замолчал, вновь прошёлся по кабинету. – А как смотрят на это англичане и французы, товарищ Молотов хорошо знает.

- Да, - поднялся с места Молотов и выпрямился в сторону Сталина. – Фактически политика Англии и Франции, под флагом невмешательства, имеет тайную цель: направить в будущем агрессию Германии исключительно против Советского Союза. Мюнхенское соглашение послужило началом захвата Чехословакии, согласно которому Германия присоединила к себе Судетскую область… И кто подписал это соглашение? Германия, Италия, Франция и Великобритания. Правда, трезвомыслящий Черчилль, несмотря на проститутскую позицию их премьер-министра Чемберлена прямо заявил о таком соглашении. «У нас был выбор между войной и бесчестием. Мы выбрали. Мы выбрали бесчестие, теперь мы получим войну…»

- Мы предлагали создать в Европе систему коллективной безопасности, - сказал Сталин. – Но Чемберлен отклонил наше предложение. Для обсуждения такой серьёзной идеи, прислали к нам на переговоры министра по делам заморской торговли Хадсона! Мы даже ухватились и за эту нить и готовы были заключить тройственный союз, и дать гарантии безопасности Польше и Румынии. И что оказалось на самом деле, товарищ Молотов?..

- …Ширма! Англия и Франция и не собирались подписывать никаких соглашений, они просто дезориентировали общественное мнение в своих странах. В дипломатических кругах давно сформировалось мнение, что это всё игра Англии и Франции, а главная их цель – соглашение с Германией. Мы же предлагали оборонительный союз для всей Европы. – Молотов посмотрел свои записи. – Мы что говорили: «Если, в самом деле, Европа хочет иметь дееспособный фронт миролюбивых стран против наступления агрессии, то, как минимум: это немедленное заключение между Англией, Францией и СССР эффективного пакта взаимопомощи, имеющего исключительно оборонительный характер, гарантия этими государствами всем государствам центральной и восточной Европы, включая без исключения пограничные с СССР европейские государства от нападения потенциальных агрессоров». И что? Англия и Франция уклонились от этого. Они даже не дали гарантии нашим соседям – Латвии, Эстонии, Финляндии. Дело дошло до абсурда. СССР хотели обязать предоставление военной помощи Польше, которая категорически эту помощь отказывалась принимать, а также Швейцарии и Голландии, с которыми у нас пока нет даже дипломатических отношений… И на всех наших переговорах с англичанами и французами присутствуют только второстепенные лица! С 12 по 21 августа у нас состоялось 9 заседаний, и все они были безрезультатными.

- Более того, - слово взял Берия. – Великобритания и Франция имея огромное влияние на Польшу, не обеспечили согласия польского правительства на проход через Польшу, в случае военного конфликта с Германией, вооружённых сил СССР. Вы же помните какие нам были выставлены заранее невыполнимые условия на очевидный провал переговоров. В тоже время шли полным ходом переговоры между англичанами и немцами…

- И тогда и мы вынуждены были пойти на заключение договора о ненападении предложенного Германией, - вставил Сталин.

- …Которая сильно испортила игру англо-французской дипломатии, - добавил Молотов.

- Они все боялись того, что, если советская армия пройдёт через территорию, например, Польши, чтобы защитить их от немцев, то мы попутно включим её в нашу коммунистическую систему, но это тогда было невозможно, - Сталин сел за стол. – И как потом мир всё же отреагировал на «пакт Молотова-Риббентропа»?

Сталин упёр взгляд в Молотова.

- Неоднозначно. Великобритания уверяла Германию, что обязательно исполнит все свои обязательства перед Польшей, с которой был заключён союз. Япония даже посчитала себя обманутой Германией, в её планах было дальнейшие военные действия с территории Монголии, и с помощью Германии превратить эти действия в победоносную войну против коммунизма. У неё даже из-за этого пакта сменилось правительство…

- Для нас этот пакт неоднозначен и для самих. Понятно, что с польским вопросом мы теперь соприкоснулись с учётом интересов своей безопасности, и впоследствии тех игр Англии и Франции. Но мы и разрушили готовый вот-вот создаться большой антисоветский фронт… Не пример ли тому «Антикоммунистический пакт» 1936 года? В германо-советском пакте у нас есть выигрышная сторона, - Сталин обвёл всех взглядом. – Это играющее на нас время, это и пока ещё действующий германский кредит на покупку в Германии станков, оборудования, суда, локомотивы, то, что должно способствовать нашей обороне…

Ещё немного помолчав, Стали добавил:

- Но ясно вряд ли удержится Германия от соблазна напасть на Советский Союз, - подытожил Сталин.

Берия молчал. Он вспомнил 1937 год, когда советская разведка получила доклад от своего источника из Польши «Отелло», утверждавшего, что Польша не является агрессором, жаждущая сохранить свой нейтралитет при помощи Англии, лавируя между Германией и СССР. Но этот доклад в Москве тогда посчитали чистой дезинформацией…

К тому же, в это время, особенно в Беларуси и Украине успешно работали польские спецслужбы, которые основной пик своей работы направляли по пресечению подрывной деятельности Коминтерна. Очень склоняло к этому и польско-германское соглашение 1934 года.

С 1936 года в СССР, после определённых провалов по линии Коминтерна, начались чистки среди политэмигрантов, где особое внимание было уделено польским коммунистам, которых обвиняли в принадлежности к польским разведорганам. Даже поляки, работавшие в аппарате НКВД, подверглись чистке, не говоря уже об аппарате Коминтерна, являющегося одним из орудий внешнеполитической деятельности СССР. В этом большую роль сыграл тогдашний председатель Комиссии партийного контроля Николай Ежов, который подогревал у Сталина подозрительность к полякам. Недаром Ягода, тогдашний нарком внутренних дел, резко усилил компанию борьбы с польским шпионажем по всем направлениям…

С началом заключения «пакта Молотова-Риббентропа», германское командование допускало возможность вступления в Польшу советских войск, но не знало его сроков. В глубине оно надеялось на некое замедление этого периода и уже запланировало свои действия на глубину да самой границы с СССР.

А СССР понимал, что после подписания Польшей и Великобританией договора 24 августа 1936 года и заверения того, что Великобритания будет воевать за Польшу, вторжение в Польшу будет иметь для СССР большие международные неприятности. Поэтому она находилась в том раздвоении: или дать Германии завоевать всю Польшу и продвинуться ей вплотную к СССР или вторгнуться в Польшу и защитить свои интересы, но дать врагам шанс объединиться против СССР как очередного агрессора…

А Германия наступала, меняя свои «государственные интересы» по большему захвату польской территории. Все силы польской армии были направлены к отражению германской агрессии, советское направление не было главным…

«Вряд ли Германия удержится от соблазна напасть на Советский Союз», - снова и снова вспоминал Лаврентий Берия слова Сталина.

С поступавших разведданных из различных источников он понимал, что война с Германией неизбежна и что Германия уже усиленно готовится к ней, а все эти договоры и пакты, это всего пешки в игре больших политиков. Большая беда Польши состояла в том, что она находится на пути Германии в походе на СССР. А самым заглавным её началом была позиция Англии и Франции, ослеплённые ненавистью к Советам и желавшие любым путём подтолкнуть Германию к войне с Советами, для чего они готовы были пожертвовать и Чехословакией, и Польшей. Ослеплённые этим они по-настоящему не оценили военную мощь Германии, за что впоследствии и сами тоже поплатились.