Выборы — 2012 

Владимир КОРЕНЕВ 

Позвонил давний приятель, сторонник КПРФ с упреком: зачем ты, мол, опубликовал интервью с депутатом Госдумы В.А. Никоновым — он, понимаешь ли, такой­сякой, да еще муж директорши с «чулочки», а ее магазины «Нина» открываются по всему городу... 

Пытаюсь возражать: так это же хорошо, таких магазинов нужно как можно больше. Продукция смоленской фабрики очень качественная, востребована смолянами — пусть лучше в магазинах покупают, чем на рынках, где немало подделок и дешевых некачественных китайских носков...

Напрасно возражаю, мой приятель только еще больше входит в раж: да они эту фабрику «прихватизировали». Когда победим — будем национализировать, возвращать народу...

Что это — злоба, зависть или глупость? Вроде бы человек в обычном общении нормальный, но когда настает время делать политический выбор, ­ появляется «зашоренность».

Давайте вспомним, что произошло с «народными» предприятиями в Смоленске. Да большинство из них давным­давно пришли в запустение и еще в последние советские годы представляли из себя в лучшем случае склады хлама и устаревших станков. А если говорить о Смоленской чулочной фабрике, то один цех с итальянскими ткацкими машинами по стоимости на несколько порядков дороже, чем все «хозяйство» предприятия 80­х годов прошлого столетия. И это несмотря на то, что в те годы «чулочка» в отличие от многих других внедряла рыночные методы ведения дел, тот же генеральный директор — В.В. Черкасова, сохранились костяк коллектива, традиции и т. д. Сегодня ЗАО «Смоленская чулочная фабрика» является по отрасли лучшим предприятием России, платит налогов существенно больше, чем при «народном» статусе... 

Кстати, мой приятель совсем недавно работал в одной из властных структур, так тогда «революционных речей» я от него не слышал... В этой связи напомню читателям житейскую истину, которая движет делами и поступками подавляющего большинства «борцов за перемены», – питие определяет сознание...

Вот и голос «братьев» Кузнецовых из руководства обкома КПРФ очень тих и почти не слышен в Смоленской областной Думе. Складывается впечатление, что они вполне довольны депутатскими статусом и жалованием, хоть и заявляют, что часть денег отдают на нужды партии...

Между прочим, партия эта не так уж и бедна, как пытаются «подать» некоторые ее апологеты: апартаменты в особнячке в центре города «прикупила», стотысячными тиражами газету партийную в ходе предвыборной компании выпускала (и это при населении Смоленска чуть больше трехсот тысяч человек, при общей численности жителей Смоленщины меньше миллиона человек).

Союзники по партийной работе в Смоленске — областное отделение партии «Яблоко» ­ тоже, по­видимому, разжились деньжатами: если раньше отделение располагалось в маленькой комнатке по­соседству с нашей редакцией, где еле­еле умещались два стола, компьютерный столик да шкаф, то после выборов переселилось в более просторные апартаменты в нашем же офисном подъезде...

Вот было много шума вокруг снятия Г.А. Явлинского с выборов из­за большого количества брака в собранных подписях. А чему удивляться? В Смоленске, например, со слов Б.И. Парфенова, к нему в отделение партии шло очень много добровольцев (я как сосед что­то не видел потока посетителей), которые якобы забирали бланки подписных листов и потом их приносили заполненными... Где гарантия, что подписи не «рисовали»?

А вот штаб по выдвижению Михаила Прохорова поступил иначе: открыл пункты по сбору подписей в «Центруме», «Гамаюне» и других крупных торговых центрах. Очень многие смоляне откликнулись. Моя семья, кстати, тоже отдала свои голоса за участие этого кандидата в выборах. Раньше я расписывался и в подписных листах «Яблока», потому что считаю целесообразным участие в выборах всех желающих... Но на президентские выборы смоленский штаб Г.А. Явлинского уже не предлагал мне оставить автограф — по­видимому, «добровольцы» хорошо поработали, и «розничные» голоса уже не требовались...

Агитационная компания в Смоленске проходила ни шатко — ни валко. Лидеры регионального отделения КПРФ весь свой пыл направили не на полемику с политическими оппонентами, а на оскорбление редактора журнала «Смоленск», который не имеет отношения ни к единоросам, ни к какой­нибудь другой политической партии. Журнал также не участвовал в агитации за или против кандидатов, публиковал лишь информационные материалы. Почему же Кузнецов и К0 обрушились на меня, а не на своих главных идеологических противников? Смею предположить, что их (как, кстати, и Зюганова, своего партийного босса) все устраивает в жизни — непыльная работа, астрономическая депутатская зарплата. Словом, КПРФ в Смоленске осуществляла, как мне кажется, имитацию бурной деятельности. А «поиск врага» должен был избирателям показать: мы, мол, смелые, можем, если надо, и журналистов к «позорному щиту» пригвоздить.

Вот обрушились Кузнецовы на распространявшуюся в Смоленске газету «Не дай Бог». Газета анонимная, авторы не указаны, хотя позже объявились в столице. Нападать на них с оголтелой критикой безопасно: никто сдачи давать не будет. Между тем, я, например, разделяю мнение анонимных коллег и о Зюганове, и о Миронове. Когда корреспондент Смоленского филиала ВГТРК попросил прокомментировать содержание этой газеты, сказал ему без обиняков: я бы под таким текстом подписался...

Полагаю, что смоляне разобрались, кто есть ху. Безоговорочная победа В.В. Путина в нашем регионе объясняется, на мой взгляд, не какими­то выдающимися успехами местного предвыборного штаба этого кандидата, а по сути отсутствием каких­либо конструктивных контраргументов со стороны политическим оппонентов, их, я бы сказал, политической импотенцией. Речь не только о Кузнецовых, которые, на мой взгляд, уже не воспринимаются всерьез даже многими сотоварищами по партии, а и о штабах Миронова и Прохорова.

Справоросы второй раз протестным электоратом воспользщоваться уже не могли — эту карту пытались разыграть все оппоненты В.В. Путина. Если на парламентских выборах эсеры хулили губернатора, а тот их кандидата всерьез не воспринял, то теперь нужно было воспевать заслуги перед смолянами С.М. Миронова, которых и в помине нет. Раньше, помнится, Сергей Михайлович при случае вспоминал о своих велижских корнях. Но для земляков он ничего существенного не сделал. И хотя в Велижском районе кандидат справоросов получил чуть больший процент голосов, чем в других районах, но он все равно мизерный.

Не забыли смоляне г­ну Миронову и то, что тот долгое время не включал в повестку дня заседаний Совета Федерации вопрос о прекращении полномочий сенатора от Смоленской области Магомедова, вместо которого новый губернатор С.В. Антуфьев делегировал в высшую палату парламента нового представителя. Более того — г­н Магомедов и после сложения полномочий остался в Совете Федерации — на сей раз помощником г­на Миронова.

Этот факт невольно заставляет задуматься: а не продаются ли действительно места в «СР», как заявляют ее политические противники, сколько заплачено за разрешение сменить руководство местной организации эсеров и за включение в список кандидатов от партии Алексея Казакова?

Президентские выборы убедительно доказали: на уровне выдвижения лидера нации не срабатывает тактика разрушения, обличения и крушения всего и вся. Избиратели смотрели на перекошенные гневом и злобой лица оппонентов В.В. Путина и для себя решали: «Не дай Бог!» (точь ­ в точь, как в названии упоминавшейся газеты).

Особняком смотрелся Михаил Прохоров, но в смоленском регионе, кроме харизмы Олега Аксенова, предвыборный штаб (одно название — никаких серьезных дел) ничего не противопоставил конкурентам.

Итак, Смоленщина проголосовала за В.В. Путина. Результат по сравнению с парламентскими выборами достигнут убедительный. Но рядом с соседями по ЦФО мы по­прежнему смотримся очень бледненько. Меньше нас процент проголосовавших за В.В. Путина только в московском регионе, в Костромской области и на Орловщине. А в целом по стране мы на седьмом месте с конца...

И все же для Смоленщины это большая победа с учетом того, что штаб Путина имел дело с объединенной оппозицией, настроенной крайне агрессивно (хоть и с малым КПД, как я уже отмечал). Отрицательно влияло на рейтинг кандидата от партии власти и то, что в областном центре долгое время лихорадило власть (лишь с седьмой или восьмой попытки, да и то, после настоятельной рекомендации Антуфьева, был избран глава города, который, как впоследствии выяснилось, оказался к тому же липовым подполковником). До сих пор горсовет не передал в собственность субъекта федерации здания учреждений здравоохранения, из­за чего смоленская медицина не получает солидные средства на ремонт помещений по программе модернизации. Простых граждан это возмущает, и они свое недовольство переносят на кандидата от партии власти — мол, вся система прогнила, это якобы лидер нации повинен в конфликте интересов различных уровней власти, в противостоянии в муниципалитетах между структурами так называемых глав городов и сити­менеджеров.

Как бы то ни было, сегодня перед избранным президентом действительно остро стоит проблема по наделению местного самоуправления реальными полномочиями и финансовыми ресурсами. Люди хотят сами избирать мэров городов, выступают за простую процедуру отречения должностных лиц (депутатов в том числе) от власти в случае, если те не оправдают доверие избирателей.

Граждане ждут, что появятся реальные механизмы их активного участия в управлении государством, что гражданское общество будет иметь в стране реальный вес, получит возможность делегировать своих представителей в контрольные органы. Результатом такого влияния станет, например, долгожданная реформа судебной системы.

В то же время подавляющее большинство смолян и всех россиян категорически не приемлет «раскачивания лодки», чтобы страна сотрясалась от митинговщины. Одно дело, когда участники митинга протестуют, например, против коррупции или за независимость тех же судов — с конкретными предложениями и требованиями к власти. Но когда мусолят давно проверенные и перепроверенные итоги выборов, это уже, на мой взгляд, паранойя. Нравится тебе власть или нет — с ней надо, может быть, даже спорить, критиковать ее, выдвигать к ней различные требования, но постоянно бездоказательно твердить о нелегитимности власти — это по меньшей мере неконструктивно.