Ложка хороша к обеду. Исповедь пенсионера – ближе к выборам. В другое время кто его услышит? Если только, сидя на рельсах, не станет бить в пустые кастрюли. Ну, так что же? Давайте говорить, рассуждать, критиковать с предвыборных трибун, покуда туда допускают. Ан нет. Тишина. Может, заворжил звон монет, которые родное государство бросило в протянутую руку? - «повышается базовая, страховая часть пенсии...». Повышается. На это пособие только разок в магазин сходить. И все-таки молчат пенсионеры. Почему? Что это – всеобщее умиротворение? Апатия? Нет, хуже – рецидив социальной униженности. Загнанная в глубину обида целого поколения. «Маленькие мы люди. Что от нас зависит? На тех же выборах...» - парировали вопросы мои спутники по купе – пожилая супружеская пара. Крепкий еще на вид супруг, кстати, до пенсии неплохой инженер в проектном институте, по своему доволен жизнью: работает на босса, следит, чтобы в его, босса, частном бассейне лампочки горели на каждой ступеньке и во все времена года. «А когда босс появляется, стараюсь не попадаться ему на глаза – смотрит, как сквозь меня, в упор не видит. Проглотить-то могу, а переварить – трудно».
Вряд ли кто будет отрицать, что едва ли не целое поколение россиян (тех особенно, кто отдал себя в свое время служению социалистическому отечеству) испытывают ныне стойкий душевный дискомфорт. Речь не о пресловутых пенсиях. Речь о невостребованности. Когда еще крепкие душой и телом (речь только о таких) люди – бывшие военные, врачи, учителя, инженеры, библиотекари, работники культуры и т.д. если и потребны на рынке труда, то в качестве дворников, сторожей, вахтеров... Среди моих знакомых – бывшая учительница биологии, обладательница университетского диплома, а заодно и медучилища и заочного двухгодичного юридического института убирает подъезды. Все, что остается от загулявшей молодежи, неряшливых жильцов, бродячих собак. И всегда больно за нее: как выживает? Нет, не в материальном плане, а как личность, которой надобно опираться на что-то, чтобы не утратить самоуважение, человеческое достоинство, чувство самодостаточности и востребованность обществом. Она одна из многих миллионов в демографической группе российских пенсионеров, чей неистраченный потенциал знаний, опыта, житейской мудрости ни на каком поприще (в том числе и общественном), ни в каком виде чаще всего не нужны. «Кадровый бал» правят Его Величество рубль, «экономическая целесообразность». Никто не остановит руку частного предпринимателя, дающего объявление в рекламе в рубрике «работа»: «лиц моложе 35 лет прошу не беспокоить». Пусть о прочих беспокоится государство? Где-то оно действительно беспокоится: на Западе, как грибы после дождя, растут «герои» малого и даже среднего бизнеса именно из числа граждан, вышедших на пенсию. Для тех, кто уже не трудится на общественном производстве, - «Дом очага», «Дом праведника», «Клубы пенсионеров». Сюда тянутся и пожилые, и молодежь. Связь поколений не прервана. Очевидно, там иначе осваивают социальные технологии, не впадая в героический пафос по поводу гуманизации общества и реализации богатейшего человеческого потенциала.
Кстати, данные ООН: «по уровню развития человеческого потенциала Россия за 10 лет реформирования переместилась с 52 на 74 место в мире. (Для сравнения: США и Финляндия по этому показателю занимают соответственно 2 и 13 места). Не потому ли, что дееспособная часть общества в ранге «молодых пенсионеров» выпала из времени? Если государство и воспринимает всерьез эту категорию граждан, то разговаривает с ней языком малых величин – насколько процентов (5, 10, 15?) повысить пенсию, чтобы меньше на помойках рылись. Как-то коварная телекамера запечатлела эпохальное мгновение: жизнерадостный финский пенсионер-турист, добротно упакованный в дорогую одежду и всячески экипированный, пересекая российские просторы, промчался на велосипеде, приветственно помахивая рукой российскому «коллеге», нагнувшемуся над «сокровищами» мусорного бака.
Конечно, по большому счету, дай российскому пенсионеру достойную пенсию, хотя бы как в Латвии, он бы нашел способ самореализации. И что, круг замкнулся? Опять о пенсиях? Не будем отрываться от реальности и много говорить об общественном поприще, о востребованности, о тех же негосударственных общественных организациях (НКО), которые одна за другой приказывают долго жить из-за отсутствия государственной поддержки и средств на аренду помещения. И т.д и т.п. Ясно, что говорить об этом в современной России почти бессмысленно. Вот только не выходит из головы эпизод: соседи с ближайшей улицы остановили моего знакомого, детского хирурга-оталоринголога, спасшего немало детишек за долгие годы работы, и ныне пенсионера, чтобы проконсультировать заболевшего ребенка: «Мы же знаем, Вы же замечательный врач...». Человек прослезился – помнят. По его признанию он был бы рад сделать это бесплатно, бескорыстно, как, кстати, и многие «вышедшие в тираж» россияне, движимые потребностью приносить пользу, как-то поделиться с молодыми богатейшим опытом и знаниями. Но каким образом, где? Как? Как это сделать без помощи властьимущих, олицетворяющих государство? Пока можно сказать, что социальные технологии в их эмбриональном виде – это вам не отработанное предвыборное шоу. Люди старшего поколения с уникальным по сути социальным опытом советских времен, когда «человек был человеку...» могут мириться (увы!) со многим, но только не с беспощадностью установки, ныне упорно прививаемой в России: «В этой стране никто никому не нужен». Но это – «наша страна». И кому, как не нам, наводить в ней порядок?!