Ма – главный герой рассказа о жизни провинциального чиновника - не страдал бессонницей, потому что не видел снов совсем и не предавался душевным терзаниям чрезмерно без солидного повода, то есть понапрасну. Только однажды с ним произошло нечто невероятное, можно сказать, исключительное, но вспоминать об этом он не любил и утверждал, и утверждает поныне, что такого с ним никогда не было. А люди говорят обратное. Что события, о которых повествует рассказ, произошли с ним в действительности, и не стоит ему отпираться.
В детстве Ма переболел корью, и болезнь отразилась на нём таким страшным образом: с тех пор ему никогда не снились сны. Были и другие последствия болезни, легшие печатью на его характер.
Замечено, что причиной бессонницы или плохого сна у большинства людей являются сновидения или нервные срывы из-за неполадок и промахов в жизни. Что поделать? К людям сновидения приходят не в назначенное время и не по желанию. Сны появляются случайно, как незваные гости; появятся где-нибудь в середине ночи или под утро – считай, испорчено настроение на неделю. Сколько времени длится неприятный сон, может быть, минуту, а помнится иногда несколько дней. С Ма таких неприятностей не происходило, от снов он был застрахован.
Ма спал крепко, и сон его был здоров - прямо на зависть всем впечатлительным и начитанным персонам. Суеверные люди делят сны на хорошие и плохие, на те, которые могут сбыться, и те, которые никогда не сбудутся. Ма, просыпаясь, не делил снов и не загадывал - сбудется сон или не сбудется? Кому по ночам снятся ужасы, завидовали Ма и белой, и черной завистью, что снов он не видит. Кому снятся цветные сны, сочувствовали Ма, что он лишён возможности увидеть райские сады. Представьте себя в райском саду – вы Адам, а рядом Ева, созданная из вашего ребра и соблазняющая вас вкусить яблоко с древа познания.
Ма слыл капризным, жестким, не эмоциональным человеком, он и в жизни устоял бы перед таким обманчивым соблазном, проявил бы твердость и непреклонность.
Других недугов, из обширного списка болезней, свойственных жителям средней полосы с её довольно капризным климатом, Ма, как и сновидений, не знал.
Влиял ли на его здоровье и психологию наш климат - постоянными колебаниями температуры, скачками атмосферного давления и переходами от холодных дождей к солнечным дням – неизвестно. Если такие наблюдения были у врачей, то они держали их в секрете, не имея права разглашать тайну о здоровье, а тем более о психическом состоянии высокого государственного чина. За разглашение медицинской тайны докторов могли лишить премии, а раньше и сказать страшно, что за такой проступок могло быть. Диагноз секретных сотрудников был одинаков - в «пределах нормы». Внезапная смерть или направление в психлечебницу с неограниченным сроком пребывания там, были случаями редкими.
Читатель, настроившись прочитать рассказ до конца, вероятно, выразит недоумение таким началом. Но у меня есть серьёзные основания так начать.
Литературный герой любого произведения не имеет иных свойств и качеств, кроме тех, которыми наделит его автор. Автор приписывает своим персонажам те или иные черты характера, по своему усмотрению. Зверский аппетит, леность, неопрятность, алчность или соколиное зрение, внимательность и чувствительность – это всё придумывает автор, наделяя теми или иными чертами своих героев.
Мне не пришлось следовать общему правилу, я не наделял своего героя выдуманными качествами, чтобы не возбуждать нарочито ненависти или презрения к персонажу.
Все черты характера и душевные качества героя списаны с реального гражданина, послужившего мне прототипом.
Читатели, которые из содержания рассказа узнают прототип героя, могут заподозрить меня в преднамеренной жестокости, в утрированном изложении событий, злом умысле или мести. Ещё хуже, если прототип узнает себя сам, прочитав рассказ, будто посмотрев в зеркало. Тогда мне не избежать претензий с его стороны. Одно успокаивает, что прототип не станет читать нелюбимый журнал и не удостоит автора ответом.
Стремясь остаться до конца честным, заверяю всех, кто прочтёт представленный опус, что злого умысла и желания кому-то мстить или навязать читателю своё настроение и отношение к описываемым событиям у меня не было. Меня преследовала другая мысль.
Вы знаете, по каким причинам расходятся в жизни - учитель и ученик, товарищи по партийной работе или когда-то самые близкие друзья? Мне немного известны подобные обстоятельства, в рассказе речь и об этом. Как сказал великий Аристотель, относительно своих разногласий с учителем Платоном: «Платон мне друг, но истина дороже». Это изречение, многократно перефразированное, но сохранившее свой смысл и ставшее крылатым выражением, заставило меня приняться за рассказ и изложить события в той последовательности, в которой они происходили наяву.
Я взял для рассказа несколько известных мне фрагментов из жизни Ма. В представленных эпизодах говорится о Ма так, как он того заслуживает, не сгущая красок, не оттеняя контрастов, не оскорбляя его чувств, которыми он был наполнен, как рыбий пузырь утробным воздухом.

2
Родился Ма в жаркой Средней Азии, затем родители по обстоятельствам не важным для нашего рассказа переехали в среднюю полосу России и привезли маленького Ма с собой. Имя, данное ему при крещении, было Зиновий, но его все и всегда, как только стали к нему обращаться, называли Ма, так было короче, и фамилия Ма действительно напоминает имя. Только от перемены мест имени и фамилии сущность человека не меняется. Не станем и мы придавать большого значения этому факту. Важнее сам человек.
С тех пор, как родители переехали в Россию, они жили в нашей, известной многими героическими событиями провинции, ведя оседлый образ жизни. То есть, не переезжали с места на место в поисках счастья.
Говорят, в молодости Ма любил путешествовать и не имел крепкой привязанности к домашнему очагу, которая у него возникла с женитьбой. То, что было в молодости, было давно и неизвестно, насколько этот слух правдив. Достоверно известно, что своё счастье Ма начал ковать в нашем городе и выковал его здесь.
Кроме указанных особенностей, Ма ничем не отличался от других жителей провинции, находясь на месте, которое ему подготовила не столько судьба, сколько он сам. В провинции жили не только горожане, но и селяне, жизнь которых отличается от жизни городской. И связки города с деревней в нашей провинции, в течение нескольких лет управляемой Ма, не проглядывалось. Город всё сильнее и сильнее затягивал узел на тонкой шее селян. Неустроенность сельского быта и неспособность селян к производительному труду возмущала Ма. Он решил пригласить на работу китайцев из области Сычуань, где побывал сам и удивился, как могут - от зари до зари – работать китайские крестьяне, выращивая лук, капусту, морковь и помидоры. Он измучился до истерии, но не понял причин того, что в Сычуане крестьяне работают, а в его провинции нет. Он думал, что китайские крестьяне не пьют во время работы «ханку» - по-русски, самогон - и решил заменить российских на китайских крестьян. Завести во вверенной ему провинции сельские китайские поселения и уже назвал место, где их будут селить. Кроме названия района и обширных неплодородных земель, не было ничего для приёма приезжих. Пустошь. Затея сорвалась. Никто не обсуждал, в чем причина срыва такой великолепной идеи, но все поддержали её провал. Во времена его управления губернией идей по переустройству и выдвижению некогда отсталого края в передовые было столько, что, как говорят в народе, – «хоть пруд пруди». Вот из его идей и соорудили запруду. Только заболоченных участков хватало и без этого. Двенадцать процентов территории относились к категории заболоченных и низинных земель. Настоящая цель запруды не была исключительно почвенно-климатическая. Она была воздвигнута против идей научных, реальных и достижимых.
Ма надеялся, что с его избранием дела в провинции пойдут как нельзя лучше. Но время шло, а жизнь не улучшалась, и дела становились день ото дня хуже и хуже. Поэтому родилась идея о полезности хвойных лесов. С этим тоже никто не спорил, так как полезность была очевидна. Один журналист, загоревшийся идеей лесных насаждений, решил оставить свою профессию, купил двуручную пилу и топор и стал ждать, когда вырастет не посаженный лес, чтобы начать его валить и продавать за границу. Журналист был один, поэтому ему хотелось найти напарника. Одному пилить зрелое дерево двуручной пилой просто невозможно, потом изойдешь, а результата не получишь. Однако напарника журналист не нашел, и задумка забылась сама по себе. Две этих идеи - не чья-то выдумка, шутка или насмешка над Ма и журналистом, нет. Обе идеи были заявлены серьёзно, в программной речи Ма.
Всех идей Ма теперь уже не припомнишь, так как ни одна из них, слава Богу, не претворилась в жизнь.
Может, следует добавить к характеристике Ма, что он был человеком целеустремлённым и коварным. Когда в нём родились эти отмеченные качества души, гадать не берусь, из-за бесполезности гаданий. Измерить и сравнить между собой эти две черты – целеустремленность и коварство - с приличной точностью не удаётся. Первое качество единогласно оценивается как положительное, второе, безусловно, - как отрицательное. Однако если подумать, можно склониться к мысли, что эти два качества, безусловно, близки. Пусть не родственно, не как две капли воды, но чем-то похожи. Они могут дополнять друг друга, а могут существовать и врозь. Коварство чаше всего используется не из-за любви к искусству, а ради достижения успеха, цели. Целеустремленность движется в том же направлении - к успеху. Их вектора направлены в одну сторону. Прагматично. И Ма любил называть себя прагматиком кстати и некстати.
Дослужиться до генерала, не используя целеустремленности и коварства, при условии, что служба проходит не в военное время и не в горячих точках, не то что нельзя, - я этого не утверждаю - но невероятно трудно, если оставить в стороне исключения. Ма дослужился до генерала и получил звание, если не досрочно, то в своё время.
Генеральскую форму Ма носил редко. Рядом, в провинции проживала и работала дюжина генералов, а может и того больше – две или три дюжины. В форме Ма не отличался от других генералов, но это не значит, что он был генералом без примет и его могли случайно спутать с малоизвестным генералом или даже с генерал-лейтенантом. В своём роде Ма являлся выдающейся личностью, иначе о нем не стоило рассказывать.
Несмотря на то, что Ма предъявлял себя окружающим человеком уравновешенным и толерантным, в нём иногда проявлялись признаки неадекватного поведения, сумасбродства и демонических проявлений. Необузданную страсть к охоте, нюх следопыта, азарт к сыску. Затаённую на всех беспричинную злобу он хранил, как сдерживаемое снайпером дыхание для точного выстрела. Он держал внутри себя ярость и желчь, сберегая их для ещё неизвестной жертвы, не выплескивая наружу до тех пор, пока не наступал, по его мнению, требуемый момент. В деле мести он был снайпером.
Для окружающих, кто не был связан с ним службой и работой, его судьба не вызывала интереса. Какая может быть причина интересоваться его судьбой у тех, кто не был с ним даже знаком. Зато Ма умел выбрать себе жертву и из числа малознакомых и совсем незнакомых людей. Повод для знакомства у него был всегда готов – это его служебное положение. Вы подумали, что он служил прокурором? Нет! До губернаторства он служил начальником секретной службы – следил, нет ли у кого от него секретов, и не представляют ли эти секреты, если они есть, какой-либо опасности, всё равно какой – выдуманной или реальной. Поэтому по всем административно-грамматическим правилам его служба называлась службой безопасности.
Те, кому казалось, что они далеки от всяких секретов, и тем более от тех, за которыми следил Ма, ошибались, пока не сталкивались с ним лицом к лицу. Столкнувшись вплотную, начинали понимать, как легко оказаться в беде, испытать несчастье, причиной которых может стать человек, желающий покрепче набить свой карман и устроить себе хотя бы небольшое удовольствие, естественно, за чужой счёт.
Ма не знал, откуда приходят к нему желания вкусно и сытно поесть, крепко поспать, влюбить в себя женщину, почувствовать себя властелином. Объяснял он это сохранявшимися в нём инстинктами прапрадедов, с того самого пещерного и допещерного времени.
– Это инстинкты, - научно объяснял он свои слабости, - Инстинкты присущи всем!
Далее этого народного тезиса его мысль не продвигалась, но она его оправдывала, как оправдательный приговор оправдывает закоренелого преступника.
Между средним умом и полным отсутствием ума дистанция половинчатая - в одну четверть от ума заметного. У Ма - до среднего уровня чуточку не доставало, а то бы он сообразил, что инстинкты и примитивные потребности, человеческие слабости и пороки - не одно и то же, и сравнивать их между собой не стоит, иначе сочтут необразованным.
В цивилизованном обществе даже главный инстинкт - сохранение жизни и продолжение рода человеческого - не следует выпячивать наружу, как паховую грыжу. В обществе открытая демонстрация инстинктов, а тем более пороков, как правило, не одобряется, если это общество, а не сброд случайных и неприкаянных народностей. Как человек выражает свои инстинктивные свойства, судят о наличии или отсутствии ума у последнего. До поры до времени сильные инстинкты могут казаться оригинальным умом, но когда их раскусят, те же проявления сочтут обыкновенным безумием.
Разум служит человеку для сдерживания природных инстинктов, когда он находится в обществе или при исполнении службы. Добиваясь личного благополучия или материальной выгоды, человек не может переходить границы дозволенного - стать кровавым преступником, забыть человеческую речь и превратиться в дикаря, готового съесть своего соплеменника, из-за того, чтобы жить в его квартире, завладеть его женой, питаться более крупными желудями и пить пресную воду из чужого источника. Человек обязан действовать в обществе сообща и разумно, получая за свой труд желаемое и необходимое, не причиняя вреда окружающим и природе. Человек, достигший в обществе высокого положения и звания «начальника», но не имеющий привычки руководствоваться разумом, опаснее для общества, чем отпетый негодяй, живущий сам по себе.

3
В жизни моему герою, можно сказать, исключительно везло: успешно завершив учебу в институте, он женился на желанной девушке и нашел работу по душе. Для недавнего социалистического прошлого это не так уж и мало. Не было никаких гарантий, что вместе с дипломом вам не вручат направления на работу в деревню сельским электриком или не направят обслуживать силовые установки на Новую Землю. Душевной работе Ма отдал более тридцати лет своей жизни и всегда считался на хорошем счету. В дальнейшем ему везло не меньше. В любой ситуации, в которой, казалось, нет выхода и надежды на благоприятный исход, Ма умудрялся оказываться в прибыли. То ли обстоятельства поворачивались к нему удачливой стороной, то ли он сам поворачивал их в нужную для себя сторону. Такое везение не могло не вызывать зависти у других и долго оставаться загадкой. Со временем тайна стала более - менее ясной. Образцовым примером служил случай расставания его с любимой секретной работой и переходом на новое место – это был спланированный до деталей поступок – технологическое внедрение.
Так уж происходит - один человек с неоправданной закономерностью получает не только то, что он заслуживает, но и нечто большее, а другой не получает даже того, что заслужил. Первых называют «везунчиками», вторых - «неудачниками». Ма был «везунчик». Поэтому соперничать с Ма было невозможно и опасно, дружить тоже. Своим неотступным везением он опережал всех соперников; хоть на полшага, но был впереди, называя это опережающей тактикой. Приемы до тупости простые – обмануть, оклеветать, спровоцировать, но эффективные. Друзей Ма предавал, как только переставал в них нуждаться, переставал видеть в них пользу или когда замечал, что соперничества с кем-то из друзей не избежать.
К этому его подталкивал всегда присутствующий в нём недетский страх, страх, что он со своими малыми способностями ничего в жизни не достигнет и не добьётся высокого положения, о котором он думал и добиться которого надеялся. Я хотел сказать, мечтал, но остерегся – разве можно мечтать о том, в чем нет ни грамма романтики, вдохновения, творчества и возвышенного, лишь меркантильный расчёт. Нет, можно категорически утверждать, что Ма думал, рассчитывал. Мечтать - природа не дала ему ни одного шанса. Ма не представлял, что можно дружить, не извлекая из дружбы никаких выгод, что в основе дружбы не мелочный интерес, что в дружбе, настоящей дружбе присутствует живое творческое начало – просто дружба и всё, без примесей.
Страх не покинул его даже тогда, когда он немалого добился в жизни и поднялся высоко, опередив многих. В результате страх только усилился. Теперь Ма боялся потерять то, что приобрёл. Одно дело не иметь совсем, другое - лишиться того, что имеешь. Чем выше Ма поднимался по карьерной лестнице, тем сильнее становился страх. Если у человека, страдающего боязнью высоты, страх и паника возникают тогда, когда он переходит некоторую границу подъёма, то у Ма страх присутствовал всегда, где бы он не находился – наверху или внизу.
Дружить с Ма было опаснее, чем забрести по ошибке на минное поле. Люди, считавшиеся друзьями Ма, как правило, получали в результате своей верности и преданности моральные ранения и увечья, не догадываясь, ради чего это делалось, или догадывались, когда было поздно. Его верный соратник Николаевич, поддержавший его на выборах, умер не у него на руках, а от его руки, тихонько перешёптывались между собой горожане. И откуда могли взяться такие необоснованные тёмные слухи? Конечно, как может слух, сплетня быть обоснованной. Сплетня держалась на том, что Николаевич имел опыт хозяйственной работы, успешный аппаратчик, а у Ма такого опыта не было и решение всех значимых дел в провинции постепенно переходило к Николаевичу. Ма оставался фигурой праздной, чисто декоративной – терпеть такое он долго бы не смог, и открытый конфликт был бы между ними неизбежен. Вот и не выдержала его завистливая душа такой муки.
Следствие слух игнорировало и не рассматривало такую неправдоподобную версию. У следствия была своя версия, на ней настаивал и Ма – политическое убийство. Правда, Николаевич в большой политике не участвовал, может, собирался стать политиком, и его предупредили таким злочастным образом. Одним словом, следствие не завершило своего дела, хотя велось много лет, и подозреваемых было достаточно; не было только ожидаемого результата, да его и быть не могло. Распознать обстоятельства дела не удалось, приличной версии, кроме политической, не было, а за выдвинутую версию не ухватишься, как следует. Удовлетворились фактом – убийство заказное.
Существует мнение, что раскрыть заказное убийство очень сложно, если не невозможно совсем. Те, у кого нет опыта следственной работы ни одного часа, только теоретические предположения, смело заявляют обратное – нет ничего проще, чем раскрыть заказное преступление. Они основываются на методе дедукции, методе Шерлока Холмса. В заказном убийстве всегда есть не менее трех фигурантов – заказчик, посредник и киллер. У исполнителя (киллера) ещё могут быть помощники прямые и косвенные, например, тот, кто следит за жертвой. Самое главное, как бы сказал Шерлок Холмс, угадать или определить мотив преступления, от кого бы оно не исходило.
Не всегда Ма держался с людьми высокомерно. Он помнил время, когда скромничал и недооценивал себя. Вперед он не рвался, не хватало сил сделать рывка, поэтому пристально следил, чтобы вперед не вышли другие. Выдвинувшимся сослуживцам он, не опасаясь последствий, исподволь ставил подножки, писал пасквили, хотя дара складно сочинять и грамотно писать у него не было. Если он пробовал сам сочинить что-нибудь, то из-под пера ползла невразумительная стряпня, цель которой – пробудить подозрение - распознавалась с первых строк. Но зато он умел найти доброхотов, которые писали по его наставлениям. У него имелось одно преимущество - по служебным каналам к нему стекались мутные потоки жалоб граждан и оперативная информация от профессиональных сыщиков. Его доброхоты знали все государственные рассылки и веером по почте отправляли выдуманную тревогу и подозрения, надеясь, что кому-нибудь, кому выгодна их ложь, что-то не покажется ложью и тогда сработает спусковой механизм. Вот вам и появятся у человека, подозреваемого ими в измене родине, краже, прелюбодеянии или спекуляции, неприятности, как говорят, на ровном месте. В открытой прессе газетные статьи, составленные и подписанные «журналистами» из ополчения Ма, не отличались от доносов и наветов намёками и оценками.
Радость победы над соперником его не успокаивала, и, добившись победы, он её никогда не праздновал. Он тут же начинал искать новую жертву. Он не сам хотел чего-то достичь, он хотел отнять то, что было у других, не сам добиться должности, а добиться её, обязательно отняв у другого. Может быть, вы наблюдали детей, которые, увидев чужую игрушку, тут же бросали свои и лезли даже в драку, чтобы отнять ту игрушку, которая была в чужих руках и им не принадлежала. Если вы увидите такого ребенка, знайте, что это растёт Ма.
Продолжение следует.