От редактора.
Мое знакомство с автором этой статьи произошло случайно. Сначала неизвестный читатель по телефону возмущался, почему не поступил в розничную продажу майский (2006 г.) номер журнала «Смоленск», где, якобы, на обложке помещена его фотография в военной форме при орденах и медалях вместе с внуком. Мне пришлось долго объяснять телефонному собеседнику, что журнала у меня, к сожалению, нет. Не было никакого желания рассказывать непонятно кому, что же произошло с тиражом. Но настойчивый проситель все же выудил интересовавшие его подробности. Спустя три года Юрий Владимирович Ястребов сам появился в редакции. Попросил хотя бы на полчаса дать ему имевшийся у меня единственный экземпляр того самого многострадального номера, чтобы можно было перефотографировать обложку...
А внушил доверие мне этот человек тем, что, как выяснилось в разговоре, являлся другом моего институтского учителя и позже прекрасного старшего товарища Ивана Васильевича Королькова. Тогда я и предложил Юрия Владимировичу по случаю 90-летия дорогого нам обоим человека подготовить для публикации в журнале воспоминания о И.В. Королькове. Но прежде хотел бы, пользуясь случаем, сам несколько слов сказать об Иване Васильевиче.

...В аудиторию он залетел стремительно, по-хозяйски расположился на кафедре и начал с нами беседу так, словно знакомы мы давно и встретились где-нибудь в Германии. Лектор поразил прекрасным знанием страны, язык который мы только начали изучать. Меня поразило, что этот заслуженный человек-фронтовик, герой войны о своих вчерашних противниках говорил очень уважительно, отмечал аналитический ум немцев, их расчетливое ведение боя, высказывал свои соображения, что русский солдат мог противопоставить прекрасным выучке и порядку.
От военных воспоминаний лекция плавно переходила на советско-германские послевоенные отношения, на проблему двух Германий. Тогда, в начале 70-х годов прошлого столетия, когда в идеологии страны царили безапелляционность суждений и четко прописанные догмы, лектор позволял себе высказывания собственного мнения, иногда расходившегося с официальными заявлениями руководителей партии и правительства. И нас призывал не слепо зазубривать учебный материал, а мыслить, рассуждать, анализировать факты и искать истину.
Герою Советского Союза многое позволялось. Иван Васильевич запросто мог спорить с любым начальником, будь то ректор или парторг. Характер у него был, мягко говоря, не сахарный. но мой любимый преподаватель являлся человеком непосредственным, очень бесхитростным, открытым. Этим и подкупал. А еще своими удивительными для бывшего ефрейтора начитанностью и пытливым умом.
Мы с Иваном Васильевичем жили по-соседству: я на Запольной улице, он - в Запольном переулке. Уже будучи сотрудником редакция, я осмелел общаться со своим кумиром, как говорится, на короткой ноге. Инициатором, кстати, выступил Корольков. Вечерами мы с ним частенько засиживались у него дома на кухне за бутылочкой-другой спиртного и многочасовыми разговорами. Взрывной и безапелляционный мой старший товарищ в дружеском общении проявлял терпение и умел выслушать собеседника. Но больше рассказывал все же он - например, о том, как в госпитале совершенно случайно узнал, что ему присвоено звание Героя Советского Союза: сосед по палате в потрепанной фронтовой газете увидел Указ от 15 января 1944 года о награждении особо отличившихся при форсировании Днепра, и изрешеченный пулями Иван сначала услышал знакомые фамилии бойцов из их взвода, а потом и свою... Указу предшествовало представление, о котором уже расскажет Юрий Владимирович Ястребов:

Начну с представления командующему фронтом Маршалу Советского Союза Рокоссовскому ходатайства о присвоении гвардии ефрейтору Королькову И.В. звания Героя Советского Союза: «Пулеметчик гв. ефрейтор И.В. Корольков отличился при форсировании Днепра в Комаринском районе Полесской области. С группой бойцов в числе первых переправился через реку, захватив плацдарм, уничтожил две вражеские огневые точки, в бою за плацдарм пулеметным огнем поддерживал наступающую пехоту.
29.9 - 3.10.1943 г. в бою за деревни Галки и Усохи участвовал в отражении 10 вражеских атак, уничтожил - 150 гитлеровцев».
В официальном представлении, на основании которого И.В. Королькову Президиумом Верховного Совета СССР было присвоено звание Героя Советского Союза, отсутствуют подробности, рассказанные Иван Васильевичем, с которыми нас связывала длительная дружба, и которые говорят о самоотверженности, порой нечеловеческом мужестве, желании победить смерть и выполнить воинский долг.
Пулеметный взвод, в котором он служил, получил приказ на форсирование Днепра и захват плацдарма для усиленной высадки остальных подразделений батальона.
Погрузившись ночью на самодельные плоты, кому повезло - в лодки, сибиряки, бывшие охотники и рыболовы, из которых в основном состоял его взвод, сняли верхнюю одежду, свернув ее в узелочки, оставив при себе ножи, пистолеты, а кто и автоматы, тихо начали переправляться на правый берег Днепра.
Примерно на середине реки они были обнаружены немцами, и по ним был открыт огонь из всех, имеющихся у врага видов оружия.
Часть плотов была разбита, а их плот накренила волна от разрыва и перевернула вместе с пулеметами. До вражеского берега живым оставалось плыть меньше, чем до своего, выбрали, чтобы не утонуть, первое. Видя, что на реке не осталось плавучих средств, немцы успокоились и прекратили огонь, ракеты пускали редко.
Прибившись к берегу, уцелевшие солдаты залегли на песчаной отмели. Стало светать, и тут им на помощь пришел утренний туман, который полз по реке.
Посовещавшись, решили воспользоваться туманом, так как в нижнем белье они незаметны, и взять первую траншею противника.
Так было и сделано. Незаметно поползли к траншее и в рукопашной схватке захватили ее, воспользовавшись оружием врага. Иван повернул вражеский пулемет в обратную сторону на врага.
Немцы не могли понять, что произошло в первой траншее, но когда по ним ударил крупнокалиберный пулемет, это услышали на нашем берегу и поддержали огнем пулеметов.
Под покровом не рассеявшегося еще тумана началась активная высадка подразделений полка на удерживаемый сибиряками плацдарм.
Из рассказа моего друга о захвате плацдарма я, видевший своими глазами войну и фашистов, как бывший малолетний узник двух лагерей, понимал, что героями не рождаются - ими становятся.
После призыва на военную службу из запасного полка Иван Корольков на фронт попал лишь в декабре 1942 года. Продвигаясь со своим подразделением на запад, он рассказал, как на станции Калинковичи они взяли взводом эшелон отступающих немцев, в котором оказался товарный вагон, набитый папиросами «Беломорканал», вывозимый в Германию. Командование дивизии за добычу благодарило солдат, которые еще не знали, что часть из них будет Героями Советского Союза за Днепр.
Шли ожесточенные бои, за время которых пулеметчики гибли первыми, так как обе стороны старались подавить огневые точки противника. Иван Васильевич в боях потерял пять номеров своего расчета, поэтому часто приходилось вести огонь одному, что было крайне тяжело, так как успевал следить за окружающей обстановкой. Вел огонь, каску не надевал - больше обзор.
Под Мозырем в наступлении первый раз надел каску, бой был тяжелым. Во время одной из контратак противника номер его пулеметного расчета был убит. Опять остался он один и, ведя огонь по наступающему противнику краем глаза заметил, как к пулеметному гнезду справа крадется немец.
Чувствуя опасность, он откатился от пулемета в сторону и из своего трофейного «Парабеллума» выстрелил в фашиста, когда тот приподнялся для броска гранаты. Произошло все одновременно, немец упал мертвым, граната взорвалась у пулемета, осколки ударили по каске и незащищенному плечу. Корольков потерял сознание.
Под вечер после боя он был обнаружен танкистами и на танке доставлен в медсанбат.
В медсанбате, уже будучи в сознании, отказался от ампутации руки, что сибиряку без нее делать. Ему обработали рану, повынимали осколки и отправили в палату на дальнейшую эвакуацию. Было много раненых, на второй день он попросил поесть, хирург сказал: «повезло, гангрены не будет». Попал в тыловой госпиталь в Саратове, где из старых газет, читаемых ранеными по палатам, узнал о присвоении ему и оставшимся на захвате плацдарма живым сослуживцам, а их было около семи, звания Героев Советского Союза. Указ был от 15 января 1944 года, а на фронте он с декабря 1942 года - «пулеметчики так долго не воюют», сказал он.
Когда в госпитале узнали, что он герой, главврач принес ему букет цветов, одели его в чистое белье и перевели в офицерскую палату. Выздоровление пошло успешнее, но из-за ранения он был комиссован с военной службы.
В Смоленске в 1979 году он делился со мной своими сокровенными мыслями. Как-то заходит ко мне в кабинет, который был окнами на его дом, навеселе. Спрашиваю: что случилось, какой повод? Он говорит: «Был вызван в горком по случаю прибытия иностранных туристов - ветеранов Второй мировой войны. Разговаривал с ними через переводчика о войне, что пережили, как сейчас живут. Они были почти моего возраста, говорили, что живут хорошо, занимаются бизнесом, кто владеет бензоколонкой, кто магазином, кто фирмой, один по-моему футбольной командой. Меня же представили героем, гвардии ефрейтером пулеметчиком, но когда я сказал вдобавок, что я кандидат исторических наук, доцент института им. К. Маркса, они все рты пооткрывали.
За это мне дали в горкоме выпить - это все, чем я богат».
Вот такой был этот героический человек, которому 5 октября этого года исполнилось бы 90 лет, но, видимо, не судьба...
Придавая огромное значение быстроте форсирования Днепра, ЦК партии и Советское правительство дали указание: воинов первыми переправившихся на правый берег представлять к званию Героя Советского Союза.
Иван Васильевич, как мы видим, попал в число 2438, удостоенных этого высокого звания за Днепр. Среди них: 47 генералов, 1123 офицера, 1268 сержантов и солдат, а остальные десятки тысяч советских воинов были награждены орденами и медалями.
Будучи переведенным для дальнейшей службы в Заполярье Уральского военного округа, представление Рокоссовскому для присвоения Королькову Ивану Васильевичу звания Героя Советского Союза я видел в Краеведческом музее города Салехарда, и это меня согрело, что вот он тут на Севере, его тут знают, помнят пехотинца среди трех героев Салехардской земли, поскольку в начале 1985 года он ушел из жизни и был похоронен в городе Смоленске.
Не знаю, есть ли о нем что-либо в Смоленском музее Великой Отечественной войны, теперешнем Университете, но он, мне думается, останется навечно в сердцах народа трех государств, где в залах памяти о героях Великой Отечественной войны выбиты его фамилия, имя и отчество. В Минске, как получившего героя за отличие в боях за Белорусские села и захват плацдарма на Днепре, в Киеве, где указаны все герои, первыми форсировавшие Днепр при наступлении, и в Москве на Поклонной горе в зале Славы.
Вечная ему память!