Главная | Архив |

  Страницы истории  
   

Борис Цинман (Нью-Йорк) -
специально для журнала «Смоленск»

 

 Генерал Сандлер

 

Мне всегда хотелось что-то сделать для родного города и всегда нравилось читать исследования, посвященные прошлому Смоленска, его истории, памятным местам, людям, родившимся на Смоленской земле, многого добившимся в своей жизни и много сделавшими для страны. Особенно интересно расширить и дополнить что-либо малоизвестное, а еще лучше открыть для смоленской истории новый, ранее неизвестный факт или биографию человека, имя которого не включено в официальную книгу персоналий Смоленской области. Ссылку на смоленское происхождение генерала Соломона Мироновича Сандлера, одного из организаторов советской авиационной промышленности, я обнаружил случайно в одной из газет. Далее мне помогла моя сокурсница по Ленинградскому Электротехническому Институту, жительница Москвы Лариса Копейкина, которой я искренне благодарен. Она разыскала родных генерала и прислала воспоминания его дочери. Эти воспоминания, а также любезно присланные фотографии, легли в основу этой статьи. В воспоминания «вкраплены» некоторые детали биографий упоминаемых лиц и фрагменты, которые мне удалось обнаружить в других источниках. Следует отметить, что местечко Рудня (город с 1926 года) расположено на западной границе Смоленской области и в начале прошлого века входило в состав Могилевской губернии Белоруссии.

Вспоминает Марлена Александровна Голосовская, дочь генерала Сандлера. Ее текст набран прямым шрифтом. Авторский текст набран шрифтом Italic.

 

 

Мой отец, Соломон Миронович Сандлер, родился 25 марта в 1903 г. в местечке Рудня Оршанского уезда Могилевской губернии Белоруссии в многодетной семье, в которой было три дочери и два сына. Жили в собственном доме с приусадебным участком и коровой. Глава семьи работал в Харькове помощникoм владельца (управляющим) крупoрушечной фабрики Файнберга и бывал дома лишь наездами. Когда дети подросли, переехали в Харьков, сняли квартиру, девочек отдали в гимназию, папа поступил в государственную гимназию, но через некоторое время оказалось, что из-за процентной нормы он там учиться не может. Его определили в частную еврейскую гимназию. Заплатил за него старший брат, активный, инициативный, умный человек, который рано встал на ноги и неплохо зарабатывал: биржа, маклерство, к чему был очень способен. Папа рано начал интересоваться политикой, и семья, чтобы прекратить этот интерес, отправила его к родным в Баку. Учился в гимназии, но по-прежнему активно занимался политикой. После шестого класса «ушел в революцию».
В 1920 г. вступил в Коммунистическую партию [до 1925г. Российская коммунистическая партия (большевиков) - РКП(б), и до 1952 Всесоюзная коммунистическая партия (большевиков) - ВКП(б)]. В 1920-1921 гг. учился в Коммунистическом университете имени Я.М. Свердлова ( Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова, первое в СССР высшее партийное учебное заведение, готовившее кадры партийных и советских работников младшего и среднего звена. Образовался из созданных в июле 1918 в Москве по инициативе Я. М. Свердлова курсов агитаторов и инструкторов при ВЦИК). Работал секретарем райкома комсомола в Баку, там же преподавал в партийной школе, а с 1923 г. преподавал в Москве в Коммунистическом университете народов Востока. Это - подлинное интернациональное братство, среди студентов Назым Хикмет (турецкий поэт, писатель, сценарист, драматург и общественный деятель), Мансуров (будущий генерал, участник боев в Испании), китайские коммунисты. В Малаховке были веселые летние сборы. Папа - участник I Съезда народов трудящихся Востока. [Съезд проходил в Баку в сентябре 1920г. и был частью структуры Коминтерна (Коммунистический интернационал - 3-й интернационал) — международной организации, объединявшей коммунистические партии различных стран в 1919—1943 годах]. В 1924-1925 гг. в составе пропагандистской группы ЦК ВКП(б) работал в Ярославской области на ткацкой фабрике.
В 1926 г. уже будучи женатым человеком направлен на шахту имени Артема Шахтинского района Северо-Кавказского края. Жили с мамой в станице Каменской (где я родилась) в добротном, с богатым хозяйством, доме бывшего казачьего полковника. Папа помнит встречу с Вышинским (Андрей Януарьевич Вышинский, советский государственный деятель, создатель сталинской прокуратуры, впоследствии замминистра иностранных дел), как-то переночевали вместе в одном доме. Кто знает, возможно, этот зверь приезжал по печально известному Шахтинскому делу (Шахтинское дело — дело 1928 года в Шахтинском районе Донбасса по обвинению большой группы руководителей и специалистов угольной промышленности из ВСНХ и треста «Донуголь» во вредительстве и саботаже. Официально называлось «Дело об экономической контрреволюции в Донбассе». Обвиняемым вменялась в вину не только «вредительская деятельность», но и создание подпольной организации, установление конспиративной связи с московскими вредителями и с зарубежными антисоветскими центрами.).
В 1928-1929 гг. учился в Свердловском Политехническом институте в числе так называемых парттысячников (в 1928 году на учебу в вузы ЦК партии направил тысячу коммунистов, так началось движение “тысячников” за овладение техническим образованием). Семья была в Москве. С 1929 г. - на металлургическом факультете Московской Горной академии, преобразованной в 1930 г. в Московский институт цветных металлов и золота, который закончил в 1932 г. В институте занимался общественной работой, участвовал в самоуправлении вуза. Учился вместе со Славским (Ефим Павлович Славский, трижды Герой Социалистического Труда, один из руководителей проекта по созданию советского ядерного оружия, позднее — руководитель атомной промышленности), Тевосяном (Иван Фёдорович Тевосян, советский государственный и партийный деятель, Герой Социалистического Труда) и другими будущими «командирами промышленности». С Ванниковым ( Борис Львович Ванников, Трижды Герой Социалистического Труда, дважды лауреат Сталинской премии, генерал-полковник) отец был знаком по Баку. Всегда тепло вспоминал профессора Бочвара (Андрей Анатольевич Бочвар, академик АН СССР, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинской премии). После института работал на заводе в Кунцево инженером-технологом. Когда из Германии привезли последнее слово техники, станок для проката алюминия, его устанавливали приехавшие немецкие специалисты. Это была хорошая школа для молодого энергичного инженера. Работа ему очень нравилась. Затем последовало приглашение в Московский Oбластной Комитет ВКП(б), где с 193З по 1936 гг. он инструктор Промышленно-Транспортного отдела (сюда входила и оборонная промышленность).
В 1936 г. eго вызвал Хрущeв, тогда секретарь Московского Комитета ВКП(б), и сказал, что ЦК рекомендует его во вновь создаваемый Наркомат Оборонной Промышленности, выделенный из Наркомтяжпрома, которым руководил Серго Орджоникидзе ( Григорий Константинович Орджоникидзе, партийная кличка Серго, видный государственный и партийный деятель, профессиональный революционер и руководитель промышленности). В 1937-м папа - замначальника группы кадров, отбиравшей специалистов на заводы нового Наркомата. С 1937 по 1939 г. - начальник особого технического управления (отдел техники особой секретности) Наркомата Oборонной Промышленности. Одной из приоритетных задач было дистанционное радиоуправление танками. Работы велись под руководством Бекаури ( Владимир Иванович Бекаури, инженер-изобретатель, руководитель Особого Технического Бюро, Остехбюро, крупнейшего центра по разработке направлений, имевших важное оборонное значение. В 1937 году арестован и в 1938 году расстрелян по обвинению в шпионаже в пользу Германии. Определением Верховного Суда СССР реабилитирован.). Позднее это направление было закрыто. Когда в 1939 г. Наркомат Oборонной Промышленности разделился, из него выделился в том числе Наркомат Aвиационной Промышленности (НКАП), в котором до 1958 г. папа работал на разных должностях: зам. начальника главного управления (металлургический главк), начальник главснаба, с 1942 по 1946 г. - заместитель наркома, а с 1946 до 1950 года после преобразования Наркомата в Министерство, замминистра Министерства Aвиационной Промышленности по материально-техническому снабжению. Во время войны занимался организацией прифронтовых авиаремонтных предприятий. В 1944 г. руководство страны присвоило работникам высшего звена оборонной промышленности, хотя и не служившим в армии, генеральские звания. В 1945 г. отец, в звании генерал-майора, назначенный уполномоченным правительства по трофейному оборудованию для авиапромышленности, выезжал с группой специалистов в Германию, Чехословакию и Австрию для изучения состояния авиационной науки и техники в третьем рейхе и составления рекомендаций по ее развитию, а также отбирал в Германии заводы для перевозки в СССР.
О совместной работе с Сандлером вспоминает в своих мемуарах «Крылья Победы» Алексей Иванович Шахурин, в 1940-46 годах - Нарком Авиационной Промышленности. “Вместо Хруничева был назначен Соломон Миронович Сандлер, до этого начальник Главснаба, инженер, окончивший Институт цветных металлов и прошедший большой жизненный путь. Он участвовал в революционном движении в Баку, был на комсомольской и партийной работе в Москве, работал на фабрике и в шахте, затем был направлен в Наркомат оборонной промышленности, а с образованием Наркомата авиационной промышленности надолго связал свою судьбу с ним.
Соломон Миронович был заместителем наркома до конца войны и некоторое время после нее. Это был прирожденный хозяйственник, расторопный и настойчивый, работавший с большой перспективой, и, думаю, многие директора заводов вспоминали его добрым словом. Невысокий, подвижный, С. М. Сандлер, бывало, стремительно входил в кабинет и четко докладывал, где и какие случились неувязки, какие приняты меры, как исправлено положение, если этого уже удалось добиться, или как будет исправлено, к какому сроку. Иногда требовалось мое вмешательство — звонок наркому какой-либо отрасли, поездка в Госплан или еще что-то, тогда Соломон Миронович приходил с готовым предложением, которое оставалось лишь таким образом реализовать. И после войны С. М. Сандлер, уже работая в новых областях, оставался таким же энергичным и инициативным руководителем.”
В 1946г. было сфабриковано так называемое “авиационное дело” как часть сложной интриги. Арестован нарком А. И. Шахурин и ряд других руководителей авиапрома. (Военная коллегия Верховного суда СССР осудила А. И. Шахурина на шесть лет по обвинению в “превышении власти” и “выпуске нестандартной, недоброкачественной и некомплектной продукции”. Реабилитирован в 1953 году.) Министром стал Хруничев, заместитель Шахурина (Михаил Васильевич Хруничев, видный государственный деятель. С 1961 заместитель Председателя Совета Министров СССР. Две Госпремии СССР, награжден 7 орденами Ленина, другими орденами и медалями. Похоронен на Красной площади у Кремлёвской стены). В 1950 г. отец вернулся из отпуска и неожиданно для себя узнал, что освобожден от должности. К его искреннему удивлению, он не был посажен и даже не выброшен из системы МинАвиаПрома, как многие его знакомые. Известный историк Геннадий Костырченко упоминает это дело в своей книге “В плену у красного фараона” (Москва, изд.Международные отношения, 1994 год). Гонения на «безродных космополитов» были в самом разгаре, пострадали наши близкие родственники. Уволена из мединститута блестящий невропатолог, доцент кафедры нервных болезней М.Б. Эйдинова, двоюродная сестра отца. Снят со своего поста Г.Б. Эйдинов, его двоюродный брат, заместитель Председателя Совета Министров Белоруссии, один из организаторов партизанского движения во время войны. По обвинению в сионистском заговоре арестован и расстрелян А.Ф. Эйдинов, другой двоюродный брат, помощник директора ЗИС (Автомобильный завод имени Сталина, ныне ЗИЛ - завод имени Лихачева), жена его выслана. Как отмечает Г. Костырченко, версия Лубянки о контактах Сандлера с “евреями-вредителями” через родственные связи не получилась. Абакумову, при всем его лакейском рвении, это оказалось не под силу. [ Виктор Семёнович Абакумов — советский государственный и военный деятель, генерал-полковник, заместитель наркома обороны и начальник Главного управления контрразведки («СМЕРШ») Наркомата обороны СССР (1943—1946), министр государственной безопасности СССР (1946—1951). 14 июля 1951 арестован и 19 декабря 1954 расстрелян в Левашовском лесу особого назначения.].
В библиотеках Бруклина и Манхеттена книги Г.Костырченко не оказалось - списана за ветхостью. Однако, эта версия повторена в книге этого же автора “За красными тенями” [“Out of the Red Shadows” (Prometheus Books, New York, 1995)]. Фрагмент этой книги в обратном переводе с английского: “Сандлер начинал свою карьеру в Баку, где часто контактировал с Берией. Там же, в Баку, один из самых крупных руководителей промышленности Тевосян принимал его в партию. Кроме того, его хорошо знал Маленков, курировавший авиастроение во время войны”. По мнению Г. Костырченко, от ареста Сандлера спасло и то, что с 1948г. в возглавляемом Берией специальном комитете он курировал изготовление алюминиевых труб для первого промышленного атомного реактора. После успешного испытания атомной бомбы 23 августа 1949г. его наградили двумя орденами, один из них орден Ленина. (Стряпание так называемого сионистского заговора с его апофеозом, делом «врачей-убийц», подробно изложено в книге Аркадия Ваксберга «Из ада в рай и обратно», Москва, изд. Олимп, 2003).
По инициативе министра, который ценил и уважал папу, его назначили начальником технической базы ВИАМ (Всесоюзный Институт Авиационных Материалов), которая вскоре стала филиалом института. Отец работал там с 1950 по 1958г. и оставил о себе добрую память.
В 1958г. ему предложили работу зам.председателя Куйбышевского Совнархоза. Таковая система управления народным хозяйством возникла в эпоху многочисленных и хаотичных хрущевских реформаций (министерства были ликвидированы, а на местах созданы советы народного хозяйства — совнархозы). Это была высокая должность, признак доверия со стороны власть имущих и признание его заслуг, способностей и организаторского опыта. Времена уже были другие, и отец потребовал, чтобы ему объяснили причину отстранения от должности замминистра в 1950 году, написал по этому поводу заявление, которое длительное время оставалось без ответа. Наконец, кто-то из ЦК сказал с улыбкой, что никаких объяснений никто давать не будет, что и без них все ясно. Куйбышев, ныне Самара, город авиационной промышленности, папа знал хорошо. Знал и людей и дело, поэтому работал с удовольствием. В Куйбышеве встречался с Королевым и Гагариным. В 1961г вышел на пенсию. Основная причина: жил без семьи, мама не хотела уезжать из Москвы от детей.
Награды: три oрдена Ленина, два из них во время войны, Oрден Красной Звезды в сентябре 1941г. После войны: два oрдена Трудового Красного Знамени (один - после испытаний ядерного объекта, второй - после полета Гагарина). Круг его знакомых был широк: товарищи по работе, по Баку, родные. Кроме уже упомянутых Ванникова, Славского, Тевосяна, это А. И. Микоян (Артём Иванович Микоян, советский авиаконструктор, генерал-полковник инженерно-технической службы, Академик АН СССР, дважды Герой Социалистического Труда, шестикратный лауреат Сталинской премии, лауреат Ленинской премии, брат Анастаса Ивановича Микояна), С. А. Лавочкин ( Семён Алексеевич Лавочкин, советский авиационный конструктор, Член-корреспондент Академии наук СССР, генерал-майор инженерно-авиационной службы, четырежды лауреат Сталинской премии, дважды Герой Социалистического Труда) и другие известные деятели авиапрома. С семьей Лавочкина, кстати, уроженца Смоленска, наша семья близко дружила. Встречался по службе с И. В. Курчатовым (Игорь Васильевич Курчатов, основатель и первый директор Института атомной энергии, главный научный руководитель атомных исследований в СССР, «отец» советской атомной бомбы, один из основоположников использования ядерной энергии в мирных целях, академик АН СССР), Н. А. Долежалем (Николай Антонович Долежаль, главный конструктор энергетической установки первой советской атомной подводной лодки, академик, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской премии), присутствовал на заседаниях атомного комитета, руководимого Берией, часто общался с Маленковым.
Многолетняя, еще с бакинской юности, дружба связывала отца с О.Г. Шатуновской (Ольга Григорьевна Шатуновская, член партии РСДРП(б) с 1916 года. После Февральской революции работала в редакции газеты «Бакинский рабочий». В дни Бакинской коммуны заведовала бюро печати совнаркома, была секретарем руководителя Бакинского совнаркома Степана Шаумяна, впоследствии активно работала в составе комиссии Политбюро ЦК КПСС по расследованию судебных процессов 30-х годов). С 1929 года она, работник Московского Комитета ВКП(б), была членом комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б). В ноябре 1937 была арестована и осуждена. Срок отбывала в Магадане. Была в ссылке в Енисейске и Красноярске. В 1954 реабилитирована и восстановлена в партии. Работала в комиссии по реабилитации, помогала бывшим репрессированным и их родственникам. Нужно сказать, что в годы «большого террора» пострадали многие друзья и знакомые моих родителей. Преодолевая постоянный страх, папа и мама как могли помогали некоторым из бедствующих, в частности, детям Шатуновской, которые бывали у нас дома, а после реабилитации помогали многим вернувшимся. В 2001 г. в Германии на русском языке вышла книга “Об ушедшем веке. Рассказывает Ольга Шатуновская”. В ней прослежен нелегкий и противоречивый путь русского революционера и его неутешительный, но вполне закономерный итог. Папа был очень привязан к Ольге Григорьевне и был верен юношеской дружбе, хотя яростные споры происходили довольно часто. Шатуновская “прозрела” раньше папы. После всего пережитого она высказывалась о сов. власти крайне негативно.
Папа, работая в министерстве и на других ответственных постах, не был классическим, в общепринятом смысле, чиновником. Он жил делом, работой, проявляя всеми признаваемый талант организатора, энергичного, инициативного, вдумчивого, компетентного в самых разных вопросах специалиста. Слово “алюминий” я знала с самого раннего детства. Понятно, что его общественные взгляды сформировались во время коммунистического режима, он был верен постоянно провозглашаемым идеалам, был одним из солдат партийной армии. По-видимому, первые сомнения возникли в годы репрессий. В доме же каких-либо околополитических разговоров никогда не велось, родители очень боялись за детей. Отец вообще привык к секретности. В период оттепели и позже папа постоянно спорил сo взрослыми детьми, читавшими Солженицына и другой самиздат ( Самиздат — способ неофициального и неподцензурного распространения литературных произведений, а также религиозных и публицистических текстов в СССР, когда копии изготавливались автором или читателями без ведома и разрешения официальных органов, как правило, машинописным, фотографическим или рукописным способами. Самиздатом распространялись также магнитофонные записи А.Галича, В.Высоцкого, Б.Окуджавы, Ю.Кима, певцов-эмигрантов и др). Интересно, что первую книгу самиздата принес домой именно папа, но потом и унес, не прочитав, еще боялся. Позднее, когда его бывшая ортодоксальность старого большевика исчезла, мы говорили с ним на одном языке.
Так вышло, что насыщенная событиями карьера Соломона Мироновича Сандлера непосредственно почти не связана со Смоленщиной. Вполне, однако, возможно, что в становлении и развитии Смоленского авиационного завода есть доля и его многолетнего и беззаветного труда. Когда в середине 60-х годов инициативная группа смоленских евреев собирала деньги на памятник расстрелянным в Вязовеньке, генерал внес свой вклад. (Подробнее о Вязовеньковском Мемориале - см. книгу моего отца И.И.Цинмана «Бабьи Яры Смоленщины», Смоленск, изд. Русь, 2001. В этой же книге в списке расстрелянных под Рудней упоминается Н. Д. Сандлер, 64 года. По словам М.А. Голосовской, инициалы и возраст совпадают с именем дяди Соломона Мироновича, который погиб вместе со своей дочерью, двоюродной сестрой генерала.)
30 июня 2001 года, на 99-м году жизни, С. М. Сандлера сбила автомашина. Похоронен на Донском кладбище в Москве.
Дети Соломона Мироновича живут в Москве. Сын - Сандлер Владимир Соломонович, металловед, электронный микроскопист, работает в ВИАМ, лауреат Государственной премии. Дочь - Голосовская Марлена Александровна, старший научный сотрудник, кандидат медицинских наук, более 40 лет проработала в лаборатории патологической анатомии Института сердечно-сосудистой хирургии им. А.Н. Бакулева, специалист в кардиопатологии, главным образом в области патологии магистральных сосудов и опухолей сердца. Внук - Голосовский Михаил Анатольевич, живет в Израиле, кандидат физико-математических наук, работает в Иерусалимском Университете.







 

 

 

 

 

 

 

 

 

 


 

 

 

№8(120)На главную

 

 

 

 

 

 

 

 

 


 

 

© Журнал Смоленск / 2006-2018 / Главный редактор: Коренев Владимир Евгеньевич