26 сентября 1878 г. умерла Елена Родионовна КлочковА, начальница Смоленской Мариинской женской гимназии.
Елена Родионовна умерла скоропостижно. Ещё утром в день смерти она встала и оделась, но потом ей сделалось дурно, она легла и долго стонала и охала. Вероятно, она и сама не придавала особого значения своей болезни, потому что давно уже страдала болезнью сердца, а в последнее время здоровье её ухудшилось. Вследствие этого Елена Родионовна не послала за доктором; из окружающих некому было это сделать, так как подле неё находились только две маленькие внучки, жившие с нею. Скончалась она в 11 часов 26-го сентября. Весть о смерти разнеслась по Смоленску необыкновенно быстро: через два часа знал уже весь город. Куда бы Вы ни пошли, с кем бы ни встретились, – везде разговоры о смерти Елены Родионовны, везде искренние сожаления.
На панихидах, бывших по усопшей, собиралось так много народу, что огромный гимназический зал, в котором лежала покойница, оказался мал. При виде этих слёз и горя, невольно приходило в голову всякому: каким нужно было быть честным, хорошим человеком, как много нужно было делать добра, чтобы возбудить такое горячее, искреннее сожаление.
И действительно, Елена Родионовна была редким человеком. Она делала для гимназии и гимназисток всё, что могла. Заступалась за терпящих притеснения, помогала бедным гимназисткам из своих ограниченных средств. Она покупала за свой счёт беднейшим из них платье и обувь. Мало того, у ней была воспитанница, бедная девочка, которой она дала возможность окончить курс. Всё это делалось не от излишков. Елена Родионовна честно относилась к своим обязанностям, как начальница. Она была другом гимназисток, в ней в минуту горя они находили всякое сочувствие и поддержку. Она умела любить своих воспитанниц, и ей отвечали тем же.
Все гимназистки отзывались всегда о ней с глубоким уважением, без исключения, иначе и не говорили о ней как: «Елена Родионовна – добрая, хорошая». Понятно после этого, что смерть её вызвала горе, в ней гимназистки утратили лучшего друга, гимназия – глубоко честного человека.
Все знают, как вела своё дело начальница, как постоянно присутствовала при занятиях учениц, отдаваясь вся своей обязанности, – относилась к детям одинаково беспристрастно и справедливо, без особенной протекции любимицам, без тени директорской субординации.
Выговоры её провинившимся детям не имели характера натяжки и формализма, а дышали такой простотой, правдой и серьёзностью, в тоне их было столько кротости и добродушия, что все дети говорили: «совестно не послушать Елены Родионовны».
Только женщина, испытавшая чувство матери, женщина, сама следившая за развитием жизни детей своих, как бедующих людей, а не отдавшая их на безответное попечение нянек и гувернанток, – может хорошо выполнить труды воспитания своих детей.

5 августа 1898 г. скончался на 63-м году после непродолжительной болезни один из наших симпатичнейших общественных деятелей полковник Адам Иосифович Когновицкий, полный ещё сил и энергии.
Прослужив около 30 лет в инженерных войсках, покойник, по выходе в отставку, переселился в Смоленск. Избранный в 1885 г. в члены Смоленского общества сельского хозяйства, Адам Иосифович всецело отдался этому погибавшему в то время учреждению. Вскоре он был избран заведующим сельскохозяйственным складом этого общества. Под его энергичным и просвещённым руководством обороты склада быстро возросли, увеличившись за десять лет более чем в десять раз, облегчая нашим сельским хозяйствам и землевладельцам возможность недорого приобрести хорошие сельскохозяйственные машины и орудия, лучшие семена и продать свои произведения.
Много покойному пришлось претерпеть хлопот и невзгод с реорганизацией склада и для улучшения его деятельности, и тем не менее, когда в 1887 г., на общем собрании общества было ему вознаграждение за его труды, он отказался от него, зная недостаточность средств общества.
Ни одна выставка в губернии не обходилась без его участия; в Смоленске же все хлопоты и заботы по устройству их, исключительно лежали лишь на нём. Закупка материала для построек, их возведение, производство экспертиз, объяснения, многочисленные ответы, и в то же время текущие сложные дела занимали всё время, и на всё его у него хватало, и никогда он не выражал ропота, и не уклонялся от непосильной работы.
Отделение Императорского общества садоводства также возникло и укреплялось при активном и опытном участии любителя и знатока этого дела Адама Иосифовича. Постройка художественного павильона для растений на Блонье, весь труд по устройству прекрасного питомника отделения, его планировка, разбивка, выписка посадочного материала и т.д. - всё это всецело дело его рук.
Организующийся при Смоленском обществе сельского хозяйства Союз сельских хозяев возлагал большие надежды на его добросовестность, изумительное трудолюбие и знания.
Состоя гласным в Думе, он являлся одним из полезнейших деятелей, участвуя в строительной, водопроводной и электрической комиссиях, заседаний которых он никогда не пропускал. При его участии выработан проект концессии на постройку в Смоленске трамвая и электрического освящения, принятый уже некоторыми предпринимателями.
Много обществ считали его в числе своих сочленов и ближайших сотрудников. В Обществе взаимного кредита Адам Иосифович в течение долгого ряда лет состоял ревизором и членом совета, в Обществе исправительных учреждений для несовершеннолетних принимал участие в устройстве колонии и в ревизионной комиссии и т.д.
Отличительною чертою его кипучей общественной деятельности были удивительная скромность и добросовестность в исполнении своих обязанностей. Он никогда не говорил о своих редко встречающихся, в наше время, заслугах и не любил выставлять на вид оконченных им бескорыстных трудов, довольствуясь лишь сознанием их блестящего выполнения.
Бесспорно, общества сельского хозяйства и садоводства потеряли в нём редкого труженика, и для них в особенности тяжка эта утрата, встреченная всеми с глубоким и искренним соболезнованием.

5-го декабря 1898 г. в Сычёвке похоронили бывшую учительницу-ветерана Екатерину Георгиевну Конокотину, занимавшуюся в течение 50-ти лет обучением детей (преимущественно девочек) грамоте и рукоделиям. Частная школа Конокотиной возникла ещё в конце тридцатых годов, в то время, когда в уездных городах ещё мало думали об образовании женщин. Вместе с грамотностью Конокотина начала преподавать и женские рукоделия: шитьё, вязание и т.п. Вероятно, поэтому школа Конокотиной, помещалась в собственном маленьком домике, была всегда полна учащимися; количество учеников и учениц часто превышало 50 человек, причём она получала с каждого за обучение от 30 до 50-ти копеек в месяц. Школа Конокотиной пользовалась симпатиями местных обывателей до половины семидесятых годов, т.е. до возникновения в городе женской гимназии; после открытия последней число учащихся у Конокотиной стало быстро падать; правда, и она сама к этому времени уже стала стара и почти потеряла зрение. Долгие годы работы Конокотиной в школе, конечно, не могли обеспечить её от нужды в старости, ибо те незначительные заработки, которые получались, тогда же и проживались. Правда, среди женского населения (в особенности в купечестве и мещанстве) почти все теперешние бабушки и матери семейств были ученицами Е.Г. Конокотиной, но редко кто из них интересовался, – как и на какие средства живёт их бывшая учительница. А между тем, в последние годы жизни она часто так нуждалась, что сидела иногда без хлеба и дров. Нужда углублялась ещё тем, что старушка Конокотина взяла к себе на воспитание маленькую девочку, круглую сироту, дочь бывшей своей ученицы. Пишущим эти строки было подано несколько лет назад прошение в местную городскую думу о назначении Конокотиной пенсии за её деятельность по обучению детей городских обывателей и, к чести Думы, последняя стала выдавать Конокотиной пособие по 5-ти руб. в месяц. Конокотина получила несколько пособий из других мест (между прочим, из Петербурга от какого-то «земляка»). В конце 1897 г. Е.Г. Конокотиной почему-то городская пенсия перестала выдаваться, и она, уже ослепшая, опять осталась без всяких средств, но затем эта пенсия была возобновлена и выдавалась уже до смерти.
Похороны труженицы на поприще просвещения были очень скромные, хотя её многочисленные бывшие ученики и ученицы могли бы, кажется, постараться сделать их более лучшими и заметными. Правда, для скончавшейся в нужде старушки Конокотиной пышные и многолюдные похороны не могли уже принести никакой отрады.