Наиболее ярким, дерзким, богемным в 60-е годы считался в пединституте иняз. Иначе и быть не могло, ведь среди преподавателей иняза блистала так называемая «эмигрантская община». Лидерами среди них были «шанхайский» Георгий Георгиевич Сильницкий, «харбинский» Евгений Федорович Воронов и «парижский» Николай Дмитриевич Трегубов с женой Вандой Михайловной, немкой польского происхождения. Вряд ли были в те годы еще провинциальные вузы, где со студентами общалось такое количество «живых носителей» английского, немецкого и французского языков, знатоков западноевропейской культуры.

* * *
«Мне посчастливилось учиться в пединституте в дни пребывания в нем Александра Твардовского, – вспоминает заслуженный работник культуры Н. Павлов. – Помнится, вручил один студент Твардовскому целую книгу своих стихов. Твардовский, прочитав, сказал автору:
– В твоих стихах есть все, кроме главного.
– Чего же именно?
– Поэзии.
– А что надо делать?
– Не писать».

* * *
В архивных документах разглядел, что в 1930 году даже штемпель, которым гасили марки на конвертах, нес политическую службу. Он давал оттиск какого-либо злободневного лозунга типа «Город, помогай деревне повысить урожай».

* * *
В университете появилась пристройка. В ней нет аудиторий, только кабинеты. К тому же выглядит там все непривычно презентабельно. И народ это оценил, прозвав новый отсек «Рублевкой».

* * *
В так называемые годы перестройки инициативы бурлили и клокотали. Вот, к примеру, выписка из протокола ученого совета института тех лет:
«Д., студентка: Я предлагаю лекции по общественным дисциплинам на всех факультетах поставить в одно время. Это даст возможность студенту послушать разных преподавателей и выбрать для себя того, который его больше устраивает.
Р., профессор: Очень интересное предложение. Но не следует ли подумать и о том, что преподаватель также вправе выбрать себе студентов, с которыми ему будет приятно работать?»

* * *
«4 мая состоялось открытое партийное собрание пединститута, на котором выступил секретарь обкома КПСС т. И.Е. Клименко». Вот так, по-русски уважительно называли раньше официальных лиц в газетах. Сейчас бы написали по-американски «Иван Клименко». Не могу привыкнуть к этой фамильярности, чуждой русским традициям.

* * *
– Коротка дистанция от стипендии до пенсии, – говорил мой учитель профессор Балк. Как это, оказывается, верно!

* * *
Диссертацию писал,
Срок защиты намечал.
А как срок-то подошел,
Он на пенсию ушел.
Вот такие «научные» частушки пели с клубной сцены института в 1966 году. А ведь они не утратили своей актуальности.

* * *
Никак не могу решить одну задачу. С какой целью берегут на нашей главной площади за спиной у Владимира Ильича еловый сухостой?